Я – лапоть! У меня есть близкий друг, мы очень дружны, нас всегда зовут: пара лаптей. Мы - ветераны труда! Много лет мы верой и правдой служили в театре, обували то Ивана-дурака, то Емелю... Даже старика с золотой рыбкой… Нам аплодировали, и мы были счастливы.

А потом репертуар поменяли, и нас списали – вместе с картонной короной и двумя кокошниками… Вы знакомы с этим страшным словом “списали”? Это значит: жизнь кончилась, впереди - помойка...

Но мы были спасены! Однажды в костюмерную пришла женщина по имени “Бабушка”, она хотела купить внуку Иванушке для детского спектакля списанные лапти.

Этой Бабушке нас отдали даже даром.

Для Иванушки мы были слишком большими, поэтому нам внутрь напихали много ваты, а уж потом засунули вовнутрь крепенькие детские ножки. В том школьном спектакле мы получили столько аплодисментов, сколько не получали даже в театральной жизни!

А потом все дети стали переодеваться, чтобы ехать домой, и оказалось, что Иванушка оставил свои кроссовки в классе, который уборщица давно заперла, а ключ унесла.

Что делать? Кроме нас, лаптей, у него теперь никакой обуви не было, не босиком же ехать…

И тогда Иванушка решил провести с нами интересный эксперимент. Он в онучах и лаптях больше двадцати минут ехал в метро домой, поглядывая на пассажиров: что скажут? Но никто даже внимания не обратил на его обувь! Ну подумаешь – лапти, тут хоть в метро, хоть на улице и не такое можно увидеть! Это ж Нью-Йорк, а не какой-нибудь чопорный Питер.

И всё-таки нам было немного обидно такое невнимание… Ни капли уважения ... какой равнодушный город!

Вместо эпилога.

Нам с напарником опять повезло, началась третья, очень приятная жизнь.Мы попали в дом автора всяких капустников, и она нас всё время выпускает на сцену, а когда просто лежим на полке, она за нами ухаживает, моет и мажет мазью, которая помогает нам выглядеть, как новые! И называемся мы теперь таким красивым словом: реквизит!