Продавцом обуви Регина стала случайно. А может быть, и не случайно. Так бывает в жизни, когда мы думаем, что не об этом мы мечтали всю свою жизнь, а оказались у прилавка по воле каких-то весьма труднообъяснимых обстоятельств. Такими обстоятельством стало сокращение умницы и красавицы Регины из бухгалтерии теперь уже частного предприятия, а когда-то большого завода алюминиевых изделий. Ей нравилось ходить на работу. И неважно, что на заводе надо было отсидеть "от звонка до звонка", главное то, что Регина могла надевать свои любимые платья и менять туфельки в цвет наряда. Ещё ей нравилось каждое утро смотреться в зеркало, поправляя непослушные русые локоны, и улыбаться своему отражению. Регина в свои двадцать пять лет выглядела на восемнадцать. Ей не нужны были ни крема, ни тональники, ни корректоры. Кожа, казалось, сияла и обдавала свежестью. В глазах играли живые искорки.

Сегодня она стояла в спортивном костюме, в кроссовках возле шаткого уличного прилавка. Протирая не очень чистой тряпкой обувь от городской пыли, слушала байки навязчивой соседки. Именно она вытащила Регину на рынок. Регина согласилась после двух месяцев поиска "нормальной" работы, когда показалось, что в городе нет больше никакой приличной должности, а жизнь неуклонно катится под уклон. Выполнив нехитрый ритуал обтирания обуви на прилавке, Регина вновь вернулась к своим невеселым мыслям. Её не радовала перспектива навсегда остаться на рынке. И хотя у неё получалось неплохо зарабатывать, но какой-то маленький червячок будто точил ее изнутри. Она в который уже раз дала себе слово, что заработает на компьютер и уйдёт с этой работы.
День начался легко. Регина подбирала обувь с большим вкусом, тонко чувствуя, что хочет покупатель. Радовалась, когда люди уходили с покупкой и благодарили её.
В конце дня она смогла ощутить радостную усталость. День вознаградил её. Через пару таких дней можно и остановиться... Но если вложить деньги ещё раз, сумма удвоится. И Регина перестала замечать неудобство работы. Её перестал раздражать её спортивный костюм, полное отсутствие физической и моральной гигиены на рынке и непритязательное общение с «подругами по «бизнесу»». Собираясь на работу, она не сильно вглядывалась в своё отражение. Одна единственная мысль поглощала всё ее существо: Надо больше обуви! Надо развиваться!

Казалось, обувь взяла ее в плен. Регина выбирала её, тщательно просчитывая ассортимент. Она стала разбираться в тонкостях кроя обуви, в особенностях строения ступни клиентов. Всё это учитывалось, и Регина безошибочно подбирала нужные варианты для покупателей. Она уже не вспоминала когда пришла на рынок, и с какой целью. В голове мелькали шпильки, широкие каблучки, рюмочки, платформы и даже безкаблучная обувь. Она жила в этом царстве женской обуви и царствовала.

Регина настолько полюбила обувь, что стала с ней разговаривать:
— Ну что, мои родные, как дела? Почему такие красивые, а не продаëтесь? Сейчас я вас протру, и вы засияете! Сегодня на вас обязательно обратят внимание! Ну же, веселей нос!
Обувь будто слышала её и быстро уходила к новым владельцам, доставляя особую радость всем участникам.
Только один раз Регина свредничала. Она почувствовала близкие деньги и не сделала скидку на пару для выпускницы. Изящные туфельки были из дымчато-розовой лакированной кожи на тонкой шпильке. Они были мягкими, лёгкими и, несмотря на высокую шпильку, были невероятно устойчивыми. Вдобавок пара идеально подходила к атласному платью. Девочке они очень понравились, но цена была высокой. Туфельки так и остались у Регины. С этого момента и пошло всё кувырком. И как Регина не разговаривала со своей обувью, а дело не продвигалось. То ли потерялся вкус, то ли она перестала чувствовать обувь и людей, но что-то определенно сломалось. Регина не могла остановиться. Контракты, выставки, изучение каталогов новых сезонов, предоплаты, договорённости — круг, за которым казалось не было жизни. Она всё добавляла объёмы поставок, но круг замкнулся. Обувное счастье обернулось черепками. Регина оглянулась назад и поразилась пройденному пути. Она одна бы могла обуть половину города, но её обувное царство было слишком неповоротливым.

Обувь плакала, когда Регина с ней расставалась. А может, это были капельки слёз из жёстких Регининых глаз, не знающих ни зрелой доброты, ни лёгкой доверчивости. Только несколько пар туфель она оставила для себя под новые платья, которые купила в деловых поездках. Ее загорелое лицо стало матовым, а блеск можно было увидеть только при электрическом свете. Сияли украшения.

Одно могу сказать точно, что Регина до сих пор не понимает, как обувь сумела околдовать её на долгие годы.
.