Память

Иду по тропинке. Вокруг трава, которую не замечаю, как будто её нет вовсе. Увижу среди зелени грибочек или особо яркий цветок, и в голове тут же вспыхивают слова и понятия: гриб, боровик, красиво; имя цветка, красота.
Пока не попадается что-либо явственно на глаза, не нуждается в мысли – вроде и не существует этого вовсе. А стоит появиться чему-либо, привлечь внимание, и мгновенно возрождается – мнимо забытое – к жизни. Любой пустячок. Временная память. Работа мозга.
А что-то, главное, присутствует в памяти сердца, причём, постоянно, даже если непосредственно перед глазами нет или быть не может. Взрослый сын, слава Богу есть, как будто всё время рядом. Дочь тоже рядом, хотя её, не дай Бог никому, давно нет.
Сердечная постоянная память.
Хочу, чтобы все были счастливы. Как в радостный и светлый солнечный день. И ни у кого не было дыры в сердце.

Вода

Перетекает жизнь, как из водоёма в водоём. Где только она не пребывает. Помню хорошо, как однажды очутилась в вымышленном болотце, и казалось, что кроме трясины больше ничего меня не ждёт. Перед омутом сгорбилась я, пригорюнилась, васнецовской Алёнушкой сидя на камне, будто тоскующей из-за бедного козлёночка, да вдруг всплыли спасательным кругом первые стихотворные строчки. И перенесли меня стихийно в реку. И вывела она меня к морю-океану. Побултыхалась я в прибрежных волнах, да испугавшись девятого вала или отбойного течения, вернулась в спокойные знакомые воды. Спустилась по ним к нынешним озёрам, где в частых туманах прозаически колышусь на поверхности, боясь нырнуть на глубину, боясь подводных течений, боясь, достигнув дна, не найти сил оттолкнуться от него, чтобы вернуться сквозь толщу воды к поблескивающей вверху стайке солнечных рыбок, с которыми плещусь каждое утро.

Чистый холст

Утро жизни моей начинается как чистый холст.
Чем заполнится он к ночи, в каком стиле и жанре будет исполнен? Каким станет основной фон, насколько проработаны детали?
Примериваюсь в белёсых туманных клочьях уплывающего сна, с чего бы начать. Открываю глаза и окунаюсь в чёрную тушь декабрьского рассвета. Во тьме ищу тапочки. Ой, это хвост собаки, рядом с кроватью скоротавшей ночные часы.
Собачий день начнётся с каши. Мой с кофе. В холодильнике завалялось съедобное. Кусочек сыра. Опять... "завтрак аристократа". Сие не от "федотовской" бедности, просто дни перегружены часами труда, не до себя.
Вечером забегаю в магазин с хорошим "собачьим" названием "Верный". Крупа, кура, морковь. Под неусыпным и ревнивым присмотром варю на кухне кашу, пробую: вкусно даже без соли.
Мне на ужин – молоко топлёное, оттенка загрунтованного на завтра холста.

декабрь 2024