Всю последнюю неделю мне снились кошмары. На крепко спящий поселок, на лес, на озеро, на покрытые нежным зеленым пухом весенние поля обрушивается огненный дождь. Объятые ужасом и пламенем, мечутся люди и кошки. Плачут дети. Крики, стоны, предсмертный хрип. Деревья вспыхивают, как спички, и лес выгорает до самого сердца. А в сердце его крошечный зайчонок прячется за мшистым валуном, прикрывая голову лапками. Секунда – и он тоже умрет. Лесное озеро, обратившееся в пар. Обугленные рыбы. Камни черные, будто горелые картофелины.

Вчера, собираясь на работу, я подошел к зеркалу. Из его глубины на меня глянул кто-то незнакомый.

- Что ты сделаешь, - спросил он, - если завтра твой мир сгорит в огне? Волшебный лес... Дом, где росли твои дети... Все, что тебе близко и дорого. Что ты сделаешь?

Я озадаченно протер зеркальную поверхность рукавом, но мой невидимый гость не исчез. Притаившись на дне моих зрачков, он продолжал смотреть и вопрошать.

- А я могу что-то сделать? – пожал я плечами.
- Спроси себя, можешь ли ты что-то сделать?

Его слова прозвучали так отчетливо и неожиданно громко, что я оглянулся. Но за моей спиной никто не стоял. Из приоткрытого окна тянуло мартовской свежестью, и легкая занавеска словно дышала, покачиваясь на сквозняке. А в саду весеннее утро, безмятежное, как юная красавица, дремало на шелковых простынях зари, и его белые кудри, чуть подкрашенные розовым и золотым, развевались на ветру метелками сухой травы. Вода в маленьком садовом пруду блестела яркой алмазной крошкой. Посвистывала в голых кустах сирени какая-то птичка, а в ласковой рассветной синеве тонули похожие на крохотные запятые прозрачные облака. Такие не извергают огонь. Более мирную и спокойную картину трудно себе даже представить.

- И все это должно погибнуть? – нахмурился я недоверчиво, погружаясь взглядом в блестящую зеркальную вселенную, из глубины которой кто-то дразнил меня моим собственным голосом. – Неужели так и будет?
- Задай этот вопрос не мне, а себе, - отозвался он. – Будет ли так?

Мои кошмарные сны поднялись со дна души, как болотные запахи из тумана. Я захлебнулся ими, погружаясь в мерзкую трясину страха. Захотелось взять что-нибудь тяжелое и швырнуть им в зеркало. Пусть разлетится на куски и замолчит уже, наконец.

- Ну, хватит меня пугать! – разозлился. – Да кто ты, вообще?
- Не важно, кто я. Главное – кто ты.