Даулетияру шесть. Возраст, когда при наличии ещё молочных зубов у человека уже есть мнение.
Он добрый мальчик, но с драматическим уклоном: всё время кто-то его обидел, толкнул, наступил, не так посмотрел.

На днях выходит — на щеке царапина. Торжественная такая. Прямо в центре композиции.
Подходит ко мне, показывает на неё и голосом Пьеро сообщает:
— Сморите, что Богдан сделал со мной!

Я смотрю, понимаю, что страдание глубоко, но эстетика — безупречна.
Говорю с восхищением:
— Вот это царапина! Великолепная. Прямо как у супер-героя после третьего акта. Тебе повезло, брат. Эх, туда бы ещё зелёнку — и был бы шедевр.

Даулетияр выпрямляется. Видно — страдание обрело смысл.
— Ты чувствуешь себя героем? — уточняю я.

Он кивает. Чувствует! Идёт довольный жизнью.
Вот так, стоит поменять угол зрения и
сердце вырастает на два размера.