Вы любите собак? Я – да. Вернее, очень. Вернее – это что-то особенного, как говорят в Одессе. Всю жизнь мою с нами жили собаки разных размеров и пород, но чаще – дворняжки. И вот в один из периодов моего случайного бессобачья мне принесли крошечный чёрный комочек, обмазанный какой-то вонючей гадостью «от блох». Сердце моё сжалось от жалости, и – приняла, и взяла эту кроху на пожизненное содержание.

Оказалась собачка даже породистой. Лхасский апсо – так определила породу я по справочнику: маленькая, лохматая, с мордой, похожей на терьера, но почему-то с коротким как обрубок хвостом. Некоторое время не знала, мальчик или девочка, но сосед, специалист в этих делах, определил: «Девка!» Назвала я её в силу пола и масти Ляля Чёрная, а попросту Лялька. И началась у нас с ней весёлая жизнь.

У девочек-собачек, кто не знает, тоже есть критические дни, когда у них проявляется интерес к противоположному полу. А уж у этого противоположного пола какой интерес проявляется – тут даже и не описать!

От дверей нашей квартиры с четвёртого этажа до самого низа сидели, лежали и метили ступеньки местные собачьи ромео, мачо и казановы всех калибров и мастей в ожидании моей красавицы. Но девочку свою мы воспитывали строго. В этот период на неё надевался «лифчик» - шлейка с петелькой на спине, к которой пристёгивался поводок. И вот таким образом, прихватив палку для особо настойчивых ухажёров, мы выходили на прогулку.
К сожалению, предметы собачьей гигиены в этот период не предусмотрены, и приходилось дома обходиться подручными средствами. Все соседи, у кого были маленькие дети, отдавали нам ненужные детские трусики. Я делала дырку для хвостика и дырку для резинки, которой привязывала трусы к петельке на шлейке. Вот так – всегда в чистых белых трусах с чёрным хвостиком, забавно торчащим из дырочки и ходила моя Лялька по дому – приличная девочка.

Но однажды (эту историю до сих пор вспоминают жильцы нашего многоквартирного дома) наша «приличная девочка» показала себя во всей красе. К нам кто-то пришёл, я открыла дверь, зазевалась, и Лялька вырвалась на свободу. В белых трусиках, с четвёртого этажа – на волю. Следом за ней с визгом и грохотом рванула свора счастливых женихов. Я – за ней. Но – куда там! Воля!! Праздник непослушания.

Весь двор обомлел. Собака в трусах! А потом такое началось, что стыдно вспоминать.

Когда моя гулёна вернулась, на неё было страшно смотреть: от ушей до кончика её короткого хвоста вся в следах кобелиной страсти, на резинке сбоку болтаются грязные трусы! Прямо как в неприличной частушке: вся юбчоночка помята и трусы в руках несёт… Но морда – счастливая! Ни тени раскаянья!

Потом, конечно, купала, ругала, стыдила. А через три месяца принимала роды. Но об этом – в следующий раз.