Я много лет не отмечаю Новый год. Много лет не радуют меня нарядные ёлочки и мишура зимнего праздника. Благополучно засыпая в старом году и просыпаясь в новом, я спокойно завтракаю и отправляюсь на прогулку. Новогодние улицы ничем не отличаются от повседневных — снега нет и ласковое солнышко согревает созревшие цитрусовые. Только одиночные бегуны в шортах освежают безмятежный пейзаж.
— Центральную площадь не подскажете? — пожилые дамы пробуют обратиться ко мне на иврите, старательно считывая с листочка незнакомые слова.
И тут же по-русски:
— Праздник, магазины наверняка не работают!
— Почему не работают? — женщины смотрят на меня, как на говорящую обезьяну. — Новый год у нас в сентябре — сегодня обычный рабочий день.
— А ёлка?
— Елки есть, но не везде — у нас нет.
Отсутствие ёлки вызывает ужас и разочарование.
Я вызываю жалость, теперь я не просто говорящая обезьяна, а очень несчастная обезьяна, которую оставили без праздника.
Дамы с сочувствием протягивают мне плитку шоколада «Алёнка»:
— С Новым годом!
— Спасибо, я не ем шоколад!
— Ага, и не пьёте спиртного!
Представляю, как удивились бы дамы, если б узнали, что я действительно не пью ничего спиртного…