Художник Лоуренс Альма-Тадема. Встреча Антония и Клеопатры.

Мы бродим среди судеб нашего земного существования,
нас сопровождают смутные воспоминания
о более широкой Судьбе, но они всегда с нами.
Об очень далёкой, бесконечной, величественной…
Судьбе прошедших времен.
Эдгар По

Зимой сумерки наступают рано и тогда кажется, что время сдвигается. Ощущается не действительность, а далёкое прошлое, когда так же спускались сумерки, принося состояние необычности и таинственности, а время бежит, навязывая свой выбор.

Свет фонарей проникал через просветы между шторами и проявлялся в отливе серебристой ткани нового платья.

– Как я загадочно буду выглядеть на новогоднем празднике… Это мой образ! Волосы надо уложить, как у египетской царицы… Маску надеть, чтобы не узнали… узнают… пусть… узна… – подумала Камилла… сон увлёк её по отполированной столетиями дороге в яркий, но полный безмолвных мерцающих образов мир, принявший её в себя. В сознание проникла картина серой гранитной стены и ворот с латинской надписью…

***
Лиловые горы встают над морской синевой… сливаются с сине-голубым небом и ложатся на зелёный фон из покрытых сосновым ковром гор… потом всё смешивается и нет ничего… только голубая пустота… воздух, наполненный ароматом диких трав и оливы…

Море появляется, словно выдвинувшись из пустоты. Взлетают гребни лазурных волн, и великолепный корабль из драгоценного дерева приближается к острову. Ветер раздувает пурпурные паруса и что-то слепит глаза… это блестит на солнце позолоченная корма… посеребренные вёсла сливаются с набегающими волнами.

Над палубой, усыпанной лепестками роз, поднимается колоннада из кедра и кипариса… она украшена золотом и слоновой костью. Смеркается и тысячи свечей загораются на палубе, превращая корабль в фантастическое зрелище.

Камилла в костюме Афродиты… и египетская царица Клеопатра словно смотрит на неё изнутри. Ветер ласкает холёное лицо царицы, развевает бирюзовую ткань, шевелит тёмные, как египетская ночь, волосы, свешивающиеся за корму, когда она пристально всматривается вдаль.

Уже хорошо виден берег. Там Антоний, сердце которого она должна покорить. Голубая вода с барашками пены тянет взгляд в глубину…

На острове раскинулся живописный город, окружённый толстыми крепостными стенами и высокими башнями. В центре города возвышается храм Аполлона. От берега отчалила лодка, несколько сильных гребцов направляют её к кораблю.

– Я поняла его… Великий воин, грозный и дерзкий… строит планы по захвату новых земель… на благо народа и империи. Да, я не ошиблась… Но я вижу, что военачальник сибарит и млеет от зрелищ и богатства.

– Антоний приглашает тебя на пир… – голос воина почтительно-требовательный. В парадной одежде он стоит в подплывшей к кораблю лодке, полуголые гребцы удерживают её на волнах в море, окрашенном вечерним солнцем в золотисто-пылающий цвет.

– Прошу Антония к себе на пир, – в ответ на её слова на лице легионера промелькнул оттенок презрения. Занавески шатра взметнулись, ударив Клеопатру по лицу.

– Я хочу держать Антония в своей власти для безопасности моего Египта… А ему нужен мой Египет… Он мужчина и у него есть слабости… нужно чтобы император потерял голову от меня… мне уже двадцать восемь… но я ещё сильна и обольстительна…

***
Мягкий тёплый песок ласкает ноги. Свежий морской ветер развевает одежды. Взгляд Антония восхищенный и страстный… он пленён, очарован… Кудрявые волосы обрамляют лицо… мощное загорелое тело воина играет мускулами.

– Этот песок слишком груб для кожи твоих ног. Я прикажу привезти песок с твоей родины… Возлюбленная… Я подарю тебе весь мир… Пламя моей любви не охладят даже морские волны…

– Я хотела бы быть простой египтянкой… лишь бы мы были вместе…

***
Десятки рабов разгружают галеры с песком, причалившими к острову… Полуголые мужчины носят песок в корзинах, застеленных листьями папируса. Они рассыпают песок по всему острову и выравнивают поверхность…

– Эти крупицы напоминают жемчужины… Мне кажется, что я сыплю на свои ноги золотой песок…

Камилла проснулась от ощущения переполняющей её жгучей страсти, она окинула взглядом комнату, широкую постель – здесь только что был кто-то, кого она очень сильно любит… Она спряталась под одеяло, словно пыталась кого-то найти там… Ей показалось, что где-то играет музыка и доносится аромат благовоний. Волна нежности пробежала по её телу, возвращая в сон.

***
На полукруглых ступенях амфитеатра в ярких дорогих одеждах самые знатные патриции… некоторые из них в возбуждении ходят по нижней площадке, пытаясь перекричать друг друга.

– Антоний стал непохож на себя. С тех пор, как он приехал в Александрию, начались ежедневные пиры, вседозволенность, плотские утехи…

– Он красит глаза… таким военачальник стал с царицей Египта.

– Император просто околдован… он в плену плотских утех… потешается низкими зрелищами куртизанок и не хочет выходить из этого плена…

***
Ветер бросает в лицо серые сгустки темноты, словно пытаясь спрятать, поглотить, втянуть в полный мрак. Где-то в неподвижном тумане летний вечер после дождя на берегу моря… воздух насыщен испарениями солёной воды…

– Октавиан мерзавец… Я готова заколоть его кинжалом, отравить, но он смеётся надо мной… Я слышу его наглый язвительный голос…

– В тебе нет женской красоты… в тебе есть лишь тело и твоя хитрость… ты слишком эгоистична и независима и не соблазнишь меня, как Цезаря и Антония. Цезарь не признал вашего сына наследником. И твой любовник Марк Антоний ничего не завещал вашему сыну… ты же не хочешь, чтобы я казнил твоих детей? Но я сохраню тебе жизнь при одном условии…

В полумраке появилось лицо Цезаря… вспышка солнца и кортеж золотых колесниц, за ним идут тысячи рабов… ведут гепардов и ручных газелей. Клеопатра в расшитом драгоценными камнями платье восседает на золотом троне, его несут рослые мускулистые рабы… её голову обвивает золотая змея.

Это она погубила Цезаря… заговорщики не простили… он установил её позолоченную статую возле алтаря Венеры.

Тело Цезаря, которое она любила, истекающее кровью от ножевых ран… грубо брошено на каменную плиту. Он не боялся смерти… он верил, что души не исчезают, а переходят после смерти из одного тела в другое.

***
Мраморная галерея дарит прохладу. Внутренний дворик за арочным сводом выложен серыми гладкими плитами. Объятия Антония такие же сильные, поцелуи такие же сладкие… Они покоряют и пьянят… с ним можно быть развязной, как куртизанки, быть ненасытной в ласках и требовательной, петь эротические песни. С ним, грубым римлянином, по вечерам бродили по улицам Александрии в простой одежде, посещали притоны и ругались с пьяницами.

– Мы могли бы владеть миром… ты достойна этого…

– Уйдем из жизни вместе… на рассвете… Я долго подбирала яд, испытывала на пленниках, лучше всего яд змеи. Но вернее будет кинжал…

– Я не буду жить без тебя…

***
Туманное утро меняет привычные очертания предметов… они отбрасывают зловещие тени, словно предвещая беду…

В свёртке, переданном слугой, окровавленный кинжал, обжигающий сердце острой болью…

– Она не дождалась меня и ушла одна…

Красивое лицо императора перекошено от горя… на его губах, целующих кинжал – пятна крови любимой царицы… Согнувшись, как старик, он ходит по залу, натыкаясь на колонны… затем падает на колени… В полном отчаянии Антоний бросается на свой меч… он ещё жив… Лёгкие шаги доносятся из глубины зала, становясь громкими, как звуки колокола…

– Клеопатра… Ты обманула меня… Октавиан… это он… ты поверила…

– Ты жив… мы умрём вместе… я буду с тобой до последней минуты…

– Этот холодный пол уносит мою жизнь… он забирает мои последние силы… дай мне руку… я хочу с тобой проститься… наш сын… наслед…

– Переоденьте его в одежду римского легионера, смойте краску с лица и доставьте Октавиану.

***
Солнечные лучи, словно живые существа, падают на морскую гладь и цвет моря становится то прозрачно-зеркальным, то лазурным или васильковым.

– Я никогда уже не увижу Египет… Мне приказано следовать в Рим… Это позор… кандалы… казнь… Октавиан обманул меня…

В проёме двери, склонив голову, появляется слуга. В его руках небольшая корзинка.

***
Камилла почувствовала, что её нет. Это было ужасное ощущение – сердце не билось, она не могла дышать, в голове стало пусто, окружающее медленно растворялось, становясь мутным. Появилась яркая вспышка и снова всё исчезло, обступила темнота… в голове крутились бессвязные обрывки сна... Камилла вскочила с постели и включила ночник. В комнате никого не было.

Она пошла на кухню, включила чайник и села за стол… плетёная корзинка с фруктами внушила ей ужас. Камилла испуганно вскочила и сбросила фрукты… красные яблоки раскатились по всему полу… Как видение из сна, потревоженная маленькая змейка сверкнула глазами и молнией бросилась на Камиллу.

Когда девушка пришла в себя и стала искать место укуса, она рассмотрела на полу тонкий шнурок.

На столе лежал конверт. Камилла, как завороженная, не могла оторвать от него взгляд. Письмо… это её письмо Октавиану. Там написано – похоронить её рядом с Марком Антонием. Усыпальницу она приготовила.

Камилла взяла письмо в руки – рекламный проспект приглашал посетить Турцию, Эфес.

Кофе остыл, она отодвинула чашку и вернулась в комнату. У шкафа висел наряд Клеопатры – её новогодний костюм…. Почему она выбрала этот? Может быть это отблески миров, странствующих по времени и пространству, так пронзают нас? Ведь она даже не стала смотреть другие. Костюм был очень красивый и по размеру подошёл.

Камилла нервно сдёрнула платье с плечиков и убрала в шкаф.

– Ничего себе новогоднее приключение! Приснится же такое!

Вспомнилась песня, установленная в телефоне:

«Не смотри, не смотри ты по сторонам, оставайся такой как есть, оставайся сама собой…»

Да, она смотрела фильм о Клеопатре. В городе есть салон под её именем, там применяют маски, ванны египетской царицы… Это же так впечатляет – прикоснуться к общепризнанной иконе красоты… Из трагической судьбы сделали рекламу… бизнес. А ведь Клеопатра была матерью, женой, царицей. Думала о судьбе Египта… Под силу ли женщине такой груз? Она искала опору… и заботилась о своих детях.

Камилла подумала – может быть, и она выбрала известный образ, чтобы присоединиться к славе? Предстать Белоснежкой или Мальвиной было неинтересно. Теперь прочувствовала образ египетской царицы.

Клеопатра погубила двух достойных мужчин, которых по-своему любила, а её уничтожил тот, кто не поддался на чары царицы. Антония превратила в свою марионетку. А большой ли был выбор у египетской царицы? Сохранить жизнь детям, но ценой предательства?

Камилла вздрогнула от резкого звонка в двери. Пошатываясь от волнения и держась за стенку, открыла.

– Ты готова? Идём, уже пора! Скоро начало! А ты не собралась ещё?

Подруга внесла в дом запах морозной свежести и мандаринов.

Камилла подошла к шкафу, и достала голубое платье.

– А в чём ты идёшь? В этом? А образ? Ты же костюм купила, где он? Рыцарский замок украшен, елка сияет! Берёзовые дрова для камина приготовили! Я напекла имбирные коврижки! Глинтвейн будет с ароматами корицы и гвоздики!

– Прожила я уже этот образ. Можно сказать, совершила волшебное путешествие. Типа перевоплощение! Не мой это образ! Не хочу быть царицей Египта!

– Хочешь быть царицей морскою?

Камилла, наконец, рассмеялась.

– Вот в этом голубом и пойду.