Конверт номер 18
Название произведения: «Сладкие песни»
Предмет: Чайник
Имя: Матильда

Фрэнк приоткрыл глаза. Звук, разбудивший его, не был противным или тревожащим, но он был неподходящим в данный момент в данной обстановке. Было в нём что-то из прошлой жизни, давно отброшенной за ненадобностью, скучной, ненастоящей — жизни в матрице, как это называлось теперь официально. Лежащий человек нацепил свою каску на нож и приподнял над травой. Ожидаемого выстрела не последовало, но звук прекратился, и в наступившей тишине только обострившиеся чувства бойца могли различать лёгкое дыхание чужака.
— Стой где стоишь, У меня граната — крикнул Фрэнк. Боец врал: последнюю гранату он израсходовал ещё вчера, и сейчас кроме ножа у него ничего не было.
— Оставь гранату для врагов. — Ответный голос дрожал, и Фрэнк отметил, что этот голос был выше известных ему. — Меня зовут Матильда. У меня нет оружия. Я просто иду, куда глядят глаза, и встречные помогают мне.
— Мне нечем тебе помочь. — Боец захохотал, но тут же закашлялся и привстал, чтобы чуть отдышаться. — Ты врёшь, никто не станет тебе помогать. Еды не достать даже для себя, а кормить чужака может только сумасшедший. Постой, ты не боец. Я таких как ты не видел очень давно… Ты — женщина…
— А ты наблюдательный. Да, я — не мужчина. И еда мне не нужна — мне нужна защита на ночь. Можно к тебе подойти, боец? — Матильда улыбалась, но не сделала ни шага, пока Фрэнк не кивнул головой. Усевшись на траву рядом с бойцом, женщина развязала мешок и достала помятый чайник и такую же помятую алюминиевую кружку.
— Как тебя звать, боец? Спички-то у тебя есть, или только граната? В лужах есть вода, на кустах есть сухие ветки, вокруг цветут ромашки да мята. Если есть спички, будем пить чай и разговаривать.
Фрэнк достал коробок и потряс его у своего уха.
— Спички пока есть. Но костёр жечь нельзя — враги заметят дым. И тогда я тебя не смогу защитить. А имя моё… Да какая разница... Называй меня Смит. Разговаривать я почти отвык — сделай лучше то, чем ты меня разбудила.
— Врагов рядом я не видела, пока шла. Просто шла, и пела, пока не наткнулась на тебя. Ты разве забыл как звучат песни? Хей, Смит,
я спою тебе самые сладкие песни, какие знаю, и ты, может, вспомнишь прежнюю жизнь. Давай спички сюда — чайник полон воды. Не думай о плохом. Вообще ни о чём не думай — просто сиди и слушай.
Фрэнк закрыл глаза, и снова подумал, насколько полившийся звук не подходил данному моменту. Но песня и тепло от костра убаюкивали, лишали бдительности. Он не слышал шороха лёгких шагов и удивлённо распахнул глаза, почувствовав, что у него отбирают нож.
У костра стояли трое — Матильда, и две странные, полупрозрачные фигуры... мужчин? Фрэнк не мог бы утверждать, что это мужчины, но это были и не женщины. «Враги, — пронеслось в его голове. — Она навела на меня врагов, и они высосут мою душу...»
Боец дико закричал, словно хотел предупредить всех, кто его слышит, об опасности, но звук вышел глухой, еле слышный, словно кто-то собирал этот крик, не давая ему разлетаться по округе. С криком выходила душа Фрэнка, и последнее, что он увидел — Матильда не спеша уходила по росистой траве всё дальше и дальше и пела. Она искала выживших землян — оставшихся бойцов сопротивления. Ей было обещано за это, что она умрёт самой последней. Торопится было ни к чему...