Не гуляй, где работаешь и не работай, где гуляешь!” – так в более приличном варианте звучала папина поговорка, вернее истина, которой он хотел меня научить. Папа был мудрый человек, повидавший жизнь с разных сторон, мы с ним всегда ладили, поэтому к его советам я старался прислушиваться. Конечно, в ранней молодости, особенно в ВУЗе, я не особо заморачивался просчётом последствий на несколько ходов вперёд, и флиртовал с симпатичными девчонками без особых планов на будущее, просто для взаимного удовольствия.
В общем, вёл легкомысленно-гусарский образ жизни, но все свои романы и приключения оставлял, как говорится, за порогом офиса. Правда, жизнь любит иногда пошутить, причём, не всегда легко и благодушно.
На новой работе коллектив был в основном молодой, и преимущественно женский. При этом я, хотя и тесно взаимодействовал с нашими девушками, но не был их прямым начальником, что значительно упрощало и облегчало наше общение.
Я предпочитал неформально общаться больше с замужними дамами – наш с ними офисный флирт ограничивался добродушными подколками, двусмысленными шуточками и комплиментами: все прекрасно понимали, что это такая игра для поддержания тонуса и их женской привлекательности, ну, и конечно, моего мужского самолюбия, не больше.
Надо признать, что мысленно я уже был готов встретиться со своей будущей половинкой, и знакомых девушек всё чаще в глубине души подвергал испытанию: подойдёт ли она такая в качестве моей будущей супруги? Пока что во всех случаях этот тест давал отрицательный результат. Я наивно полагал себя великим психологом и знатоком женского характера, способным видеть вглубь и вдаль, а на самом деле, всё было гораздо прозаичнее: я просто ещё никого не полюбил, и даже не догадывался, что любовь и трезвый расчёт – это совсем разные вещи.
Текучка в коллективе у нас была довольно сильная: девушки выскакивали замуж, уходили в декрет, увольнялись просто по капризам девичьей натуры. Да и, честно сказать, контора наша по уровню зарплаты и престижности обитала далеко не в первых рядах, причём, если моя должность ещё нормально оплачивалась, то у девушек ставки были совсем низкими. Поэтому новые сотрудницы, приходившие на место прежних, никого не удивляли.
Я подошёл познакомиться и обозначить моменты взаимодействия – в обязанность девушек из этого отдела входил приём статистических данных от подразделений, их обработка и передача мне, а я уже готовил общую сводку для начальства. Казалось бы, чего проще – передавать статистику прямо из подразделений, но так только казалось. Тётеньки на местах отлично разбирались в бумажных сводках, но совершенно терялись, пытаясь осуществить их перевод в компьютерный вид, у них постоянно происходили сбои, отказывались работать программы, они звонили нашему системщику, задавали одни и те же вопросы, которые ему приходилось вдалбывать по телефону тёткам, абсолютно не разбирающимся в компьютерах и вообще откровенно боящихся их. Системщик зверел от их тупых, по его мнению, вопросов и грозился уволиться.
Тут наше начальство проявило недюжинную смекалку: у тёток в подразделениях отобрали компьютеры, вместо них в нашем офисе набрали молодых девчонок, отлично разбирающихся в передаче данных в интернете, и всё наладилось: девочкам передавали сводки по телефону, а они уже переводили их в грамотный компьютерный вид и передавали дальше. Каждый занимался тем делом, к которому имел способности, и процесс, как говорится, пошёл.
Предварительно узнал о новенькой, что зовут её Катя, ей 23 года, она в разводе, есть дочка 5 лет, которую она воспитывает одна. (РСП, как таких презрительно называют на рынке невест). Я немного покривился: начнутся теперь больничные по уходу и прочие радости. Поговорил на эти темы с начальницей девичьего отдела Татьяной и пошёл знакомиться с этой самой Катей. Выглядела она не старше 19-20 лет, и вид имела какой-то растерянный. Я показал ей некоторые рабочие моменты, взял обещание в случае каких-то неясностей сразу обращаться ко мне, внимательно следить за своими обязанностями и не косячить, получив в ответ немного робкий, но всё же благодарный взгляд на удивление ярких синих глаз.
Потекли обычные рабочие будни. Новенькая справлялась с работой неплохо, явных косяков не допускала. С дочкой тоже проблем не было: как оказалось, бабушка (Катина мама) жила недалеко и всегда могла подстраховать её на случай болезни малышки или закрытого детского сада. Почему-то наши девочки невзлюбили новенькую. Не то, что даже невзлюбили, а как-то не признали своей. Объективно придраться к ней не могли: работала она нормально, никого не подводила, вела себя скромно. Статус РСП также не мог считаться причиной неприязни: по меньшей мере две наших сотрудницы имели такой статус, но никаких проблем из-за этого не испытывали. Я особо не вникал в эти извивы женской психологии, для меня главное состояло в чёткой работе, а уж кто кого и почему не любит, меня не касается.
В тот день я ушёл из офиса немного пораньше, чтобы заехать в одно из наших подразделений, уточнить кое-какие вопросы. Зарядил нудный осенний дождь, иногда затихавший, иногда переходящий в ливень. В период такого затишья я, проезжая мимо автобусной остановки, заметил спешащую к ней знакомую фигурку: это была Катя со своей дочкой. Зонта в их руках я не заметил, а дождь по всем признакам готовился к новой атаке на беззащитных пешеходов.
Я прижался к тротуару, опустил стекло, негромко позвал: “Катя!”. Молодая женщина сначала инстинктивно шарахнулась в сторону от дороги, и только потом разглядела знакомое лицо и немного расслабилась.
– Садитесь, девушки, – улыбнулся я, открывая заднюю дверцу, – подвезу вас, а то сейчас дождь как хлынет…
– Ой, да зачем, мы на автобусе доедем! – смутилась Катя.
– Мама, не будь занудой! Дядя предлагает подвезти, а ты придумываешь что-то непонятное!
Катя улыбнулась немного растерянно, но перечить дочке не стала. Они забрались в машину, и тут дождь припустил вовсю.
– Куда едем? – спросил я.
– А ты в какую сторону? Мы вообще-то живём на Гимназической, но если тебе не туда…
– Гимназическая, так Гимназическая! Мне, в принципе, по пути! – немного покривил душой я.
– Ур-ра, нам по пути! – радостно завопила малышка, просовывая свою симпатичную мордашку в конопушках между передними сиденьями. – А тебя как зовут?
– Доча, а ты в курсе, что старшим надо говорить “вы”?
– Но ведь ты с дядей на ты? Почему тогда мне нельзя?
– Потому что он старше тебя. А мы с ним на ты, потому что знакомы, вместе работаем.
– Он что, твой начальник?
– Нет, просто сотрудник, – почему-то смутилась Катя.
– Меня зовут дядя Саша, – улыбнулся я, и, поскольку мы стояли на светофоре, протянул назад руку для пожатия, совсем забыв, что это маленькая девочка, а не взрослая дама.
– Вау, дядя Саша! – радостно завизжала мелкая и отбила мою ладонь. – Я тоже Саша, но не дядя! Мама, слышишь? Мы с дядей тёзки!
– Так где вам на Гимназической, какой угол? – улыбнулся я.
– Номер 8, это угол Трофимова.
– Эй, стоп! А в магазин? Ты же хотела пироженку мне купить! – завозмущалась Сашка.
– Вообще-то, пироженку купить хотела ты, а меня просто шантажировала, – улыбнулась Катя, – я хотела купить что-то более полезное к ужину. Саша, спасибо тебе большое, что подвёз, мы сейчас домой, а я потом сама схожу, куплю, что нужно.
– Если что, я не спешу, могу подождать вас у магазина, потом завезти домой!
– Нет, Саш, спасибо, не надо! Мы и так загрузили тебя по-полной. Всё, дочь моя, выгребайся, пока дождь утих, на сегодня катания закончены!
Было в её тоне что-то такое… категоричное, что ли. Я хотел предложить купить Саньке пироженку от себя лично, но почувствовал, что это будет лишним. Девочка также не настаивала, погрустнела немного, но вышла из машины без скандала.
Этот эпизод не имел прямого продолжения: пару раз я ещё подвозил девочек на своей машине – один раз совершенно случайно встретив их в городе, другой – специально подстроив встречу. Всё было очень мило, мы с Сашкой весело общались, Катя делала вид, что верит в случайность нашей встречи, но дальше этого у нас дело не пошло. Я намекал на встречи вдвоём, но она очень деликатно сворачивала тему, а я особо не настаивал: да, девушка мне нравилась, и с её дочкой мы очень славно общались, но какого-то особенно глубокого чувства между нами не было. Заводить простую интрижку я не хотел, помня папину истину, которую он вбивал в мою голову, а для серьёзного романа требовалось преодоление мощных препятствий: я был свободен, холост, имел работу и жильё, в общем, считался завидным женихом.
А Катя, как ни крути – мать-одиночка, РСП, на съёмной квартире, без образования и серьёзной работы. Моя родня и окружение однозначно бы восприняли в штыки этот мезальянс, и сделали всё, чтобы его разрушить. При наличии железной воли и сильного чувства и с её и с моей стороны, мы, возможно, и преодолели бы общее неприятие, но, увы, ни чувства, ни воли не имелось…
Мы с Катей остались в приятельских отношениях, а через полтора года я женился на скромной студентке Оле, мы создали с ней крепкую семью, у нас родился сын и мы счастливы. Катя с Санькой по слухам тоже нашли подходящего мужчину, разведённого и малопьющего, вроде куда-то уехали, и я про них ничего не знаю.
До сих пор очень жалею, что так и не купил Саньке пироженку, ни в тот раз, ни потом…
