– Хочешь шоколадку? – соседка по купе, назвавшая себя при знакомстве Стасей, вновь – в третий раз за утро – начала немилосердно шелестеть фольгой.
"Как же ты не лопнешь-то?" – с досадой подумала Лика. Вслух она выдавила из себя решительное и твёрдое: "Нет!"

– Хочешь, хочешь, глаза у тебя голодные, – с понимающей улыбкой вздохнула Стася, – но фигурку бережёшь. А мне бы – наоборот! – чуток откормиться за время пути. Муж мой женщин в теле любит.

Соседка по купе была – по меркам Лики – не очень-то молодой, но худющей, как пятнадцатилетняя школьница. Она фантастически, совершенно по-ящеречьи гнулась во все стороны. Лике мерещилось: если сейчас дотянуться и ухватиться за тонкую соседкину щиколотку – нога легко оторвётся, останется в руках, извиваясь, соскользнёт на пол и заживёт отдельной жизнью...
Ехали далеко – из Москвы во Владивосток; два места в купе оставались незанятыми.
– Немного нашлось желающих провести неделю своей единственной жизни в поезде, верно? – сказала Стася при знакомстве, деловито копаясь в чемодане в поисках спортивного костюма.

– Угу, — промычала Лика. Ей не хотелось общаться. Билет на поезд она купила исключительно потому, что хотела в полной мере насладиться долгим бессмыссленным времяпрепровождением. В принципе, ей было всё равно, куда поехать, так почему бы не на Дальний Восток? Говорят, там красиво.
Как же это здорово: мерно чух-чухает вагон, тонко голосят стаканы в подстаканниках, – а ты лежишь на верхней полке и бездумно таращишься на удивительные для жителя мегаполиса дремучие ельники, бесконечные деревянные домишки – интересно, кто там живёт? О чём думают жители этих безымянных деревень? Есть ли у них надежды на будущее, тайные переживания, глубокие страсти?
Лика – будущий сценарист – лелеяла мечту написать на каникулах нечто совершенно потрясающее, но уставший от длинной сессии мозг напрочь отказывался заниматься какой-либо деятельностью.

Впрочем, сейчас отдохнуть не получалось: Стася, по всей видимости, была настроена болтать с утра до ночи. Иногда Лика морщилась, но терпела, пытаясь уловить в болтовне что-нибудь годное для её творческих набросков. Иногда отворачивалась к стенке, делая вид, что дремлет.
– Знаешь, я к тридцатнику всяких мужиков навидалась... Один пил. Другой считал себя гением и позволял за собой ухаживать – так, знаешь, снисходительно: "Ну ладно, можешь приехать и приготовить мне ужин, если очень хочешь..."
– Ооооо, – вздохнула Лика, вспомнив своего однокурсника Родиона.
– Что, знакомо? – отреагировала Стася.
– Ага. У меня друг так мне всегда говорит. В какой песочнице их всех обучают, а?
– Это мы позволяем так себя вести... Прыгаем вокруг них, крыльями машем... Всё потому, что они нам нужнее, чем мы им.
– Ну да, ну да, – Лика вздохнула. Подобная мысль её тоже посещала.
– Так вот. Мне когда тридцатник стукнул, я наутро после празднования проснулась и думаю: так, стоп, каковы итоги трёх десятилетий моей жизни? Ни мужа, ни детей, ни карьеры. Надо что-то срочно придумать... И полезла я прямо в утра на сайт знакомств.
– Ужас, – прокомментировала Лика, – там же только маньяки и психбольные!
– Есть такое. Но я – как мне казалось – поступила умнее. Понимаешь, у меня чёткий план был, кого я хочу найти. Я решила, что мне нужен муж, которым я смогу руководить: простой, без образования, без претензий. Чтобы я ему сказала: иди и вон там полку повесь прямо сейчас – и он пошёл. А потом тихо утопал футбол по ящику смотреть. Заработок – пофиг, я и сама заработаю, пусть хоть дворником трудится. Я – востребованный репетитор, к ЕГЭ учеников натаскиваю, ко мне очередь стоит... Мне что от мужика нужно было? Чтобы женился сразу, а не мотал нервы пятнадцать лет.
Лика чуть поморщилась. Стасины откровения вызывали у нее сложные чувства: вроде бы интересно, но до чего же неприятно, когда тебе откровенно демонстрируют изнаночные швы чьей-то благополучной с виду семьи...
– Так вот. Я же не просто сайт знакомств нашла – сайт для православных. Я сама в церковь хожу не очень часто, но мужики православные мне нравятся... Я думала: вот найду себе такого, на попа похожего, чтобы борода лопатой, голос низкий, шаляпинский бас-профундо. Или чтобы реально был батюшкой. Чтоб избу своими руками отстроил бревенчатую, родить с ним пятерых... Ну вот такие фантазии, понимаешь?
Лика не понимала. Примерила на себя и испугалась: "Чур меня, чур! Я такого вроде бы пока не хочу! Или тоже хочу?!"
Она неуверенно кивнула, предлагая собеседнице продолжить монолог.
– Ну и начали мне писать... Вроде хорошие все, а как начнёшь копать – оооооой!!!
Стася закатила глаза.
– Неадекваты?
– Да сложно сказать. Один по внешности – точь-в-точь моё. И вот он пишет таковы слова: я пчеловод, жить будем на моей территории, на хуторе, будешь мне помогать по хозяйству. А мне оно надо – жить на хуторе да коз пасти? Я привыкла в театр пр три раза в неделю ходить!
– Да, понимаю!
Лика представила себе жизнь без театра и её даже немного затошнило в припадке отвращения к деревенской жизни.
– В общем, не срослось. Дальше пишет ещё один – этот сразу о воспитании будущих детей речь завёл. Говорит: как слово родителям поперёк скажут – сразу в угол, на колени, на горох. Помолятся часок-другой – больше не будет помыслов отцу-матери возражать.
"Господи, – думаю, – что ж ты за урод? Ты в каком веке живёшь, дядя?" В общем, забанила его без разговоров...
– Правильно сделала! – вставила Лика.
Её рука вдруг сама собой потянулась с верхней полки к призывно распростёртой на столике шоколадке.
– Ты бери, бери! У меня большой запас! – Стася выложила ещё одну – мятную – плитку и начала ломать её на дольки. – Дальше – совсем псих мне попался. С виду-то ничего, симпатичный, ухоженный. А встретилась я с ним – он как начал вещать про Судный день! Да на всё кафе, не стесняясь. Я его прошу говорить потише, а он только ещё громче орёт: "«И увидел я великий белый престол и Сидящего на нем, от лица Которого бежало небо и земля, и не нашлось им места. И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом..." Ну, я сбежала оттуда быстренько, конечно. Сказала, что отойду на минуту, а сама – прыг в первый попавшийся автобус. Как в остросюжетном фильме.
– Оооо! И что дальше?
Лика так увлеклась рассказом, что и думать забыла про подсчёт калорий – самозабвенно катала языком во рту горьковатую массу.
– Приехала домой – и ну рыдать. Нет на свете адекватного мужа для меня!
При этих словах Лика содрогнулась: эта мысль уже приходила и в её юную голову.
"Да ну, не может такого быть! Кого-нибудь обязательно найду, " – успокоила себя Лика.
– Но я решила: "Да ну, кого-нибудь обязательно найду," – отозвалась Стася. – В итоге, знаешь, я уже начала обращать внимание на тех, кого раньше просто блокировала. И вот написал мне такой Миша. С виду-то неказистенький, невысокий, простой повар в какой-то столовке. Но на безрыбье... Смотрю: общается вежливо, бред не несёт. Решила: схожу с горя на свидание. Никаких надежд не питала, ничего не загадывала.
– Иииииии?!
– И он мне ужасно не понравился. Скучный, даже туповатый. В театре никогда не был, после букваря ни одной книги не прочитал...
– Ууууууу...
– Вот тебе и "у". Но я пошла на второе свидание. И знаешь почему?
– Больше никто не звал? – спросила Лика, катая во рту фундук, попавшийся в шоколаде.
– Звали... Но ты знаешь, вёл он себя прилично... Цветок принёс – красивую бордовую хризантему, не пошлые "розовые розы, ааааа", – Стася, кривляясь, пропела фразу из старого шлягера. В кафе заплатил за кофе. Пригласил на лодке покататься.
– И что, этого достаточно?!
– В двадцать лет мне этого было бы недостаточно, я бы и внимания не обратила на такого. А после тридцати – реально как в анекдоте: "мечтаешь познакомиться с хорошим дантистом".
Лика анекдот не знала, но суть поняла. На миг ей стало невыносимо грустно, нет, даже не грустно – тошно! Это что же значит, пройдёт не так уж много лет, и она вынуждена будет соглашаться на отношения с непроходимыми тупицами — за пирожок в кафе и жалкий цветочек?
– И что дальше? Не томи!
– Ну а что дальше? Покатались на лодке, сходили за грибами, в парке гуляли... Месяца два встречались. Сделал он мне предложение. Всё честь честью: кольцо в корбочке, на колено встать не поленился. У меня было ощущение, что всё это он делает по шаблону... Да так оно и было. Посмотрел какой-то сериал, скопировал героя.
– Грустно...
– А знаешь, нет! Не грустно – скучно. Никаких ссор, непонимания, ожидания звонков, мокрой от слёз подушки. Всё предсказуемо, надёжно, спокойно. Но повода грустить не было – я получила что хотела. Сходили в ЗАГС, затем обвенчались, я к нему переехала... Квартира, кстати, у него в Подмосковье хорошая. От родственников осталась.
Стася сделала паузу, разворачивая новую плитку — мятную.
Лика аж со своей полки свесилась — так ждала продолжения.
– Ну, поначалу было тяжело. Ты не представляешь, насколько я его не любила! Мне противно было даже посудой общей пользоваться – я завела отдельные чашки-тарелки. Тупой, тупой, какой же он был тупой, Лика! Он даже фильмы художественные не смотрел – искренне не понимал, что в них интересного...
Лика представила себе эту картину и инстинктивно свернулась на полке креветкой – потянула колени почти к подбородку.
– И?
– Я очень быстро забеременела, а это означало, что я на правильном пути – нужно терпеть дальше. Я решила: "Стерпится – слюбится", надо сделать над собой усилие. Мы же обвенчались? Значит, я должна быть хорошей женой. В старину вообще по любви замуж редко выходили — и ничего, жили как-то. В конце концов, мой муж вёл себя абсолютно идеально: отдавал мне зарплату, помогал в быту, дарил цветы... Что там ещё требуется по протоколу?
– Ещё требуется кофе в постель таскать...
– Ага, ну, этого не было. Он слишком рано на работу в свою столовую вставал, не хотел меня будить...
– А у тебя получилось стать идеальной женой?
— Ты знаешь, я очень старалась. Прям очень-очень... Я тоже делала всё, как полагается: готовила, пекла, убирала, стирала носки... Много чего, в общем.
– Звучит как начало драмы. Дальше было страшное?
– Нет, слушай... Всё совсем не так. Прошло полгода, и я перестала пользоваться отдельной посудой. Потом поняла, что меня почти уже не раздражает его храп... Знаешь, мне в какой-то момент дико понравилось, что человек ведёт себя стабильно и предсказуемо.
– Хмммм... Ну, может, что-то в этом есть... – протянула Лика, вновь пытаясь примерить на себя всю эту тоску зелёную. Она перевернулась на спину, вытянулась во весь рост и прикрыла глаза. – а дальше, дальше что?
– А дальше я решила его развивать. Знаешь вот это: "Я тебя слепила из того, что было"? Начала я водить мужа на концерты. Сначала выбирала попроще – авторская песня, оперетта, какая-то эстрада. Дома – как бы невзначай – включала хорошие аудиокниги, пока готовила.
– А он что?
– Он вроде не сопротивлялся. Надо на концерт – пойдём на концерт. Вздыхал только – считал, что деньги понапрасну тратим. Но не ворчал, шёл туда, куда я билеты куплю. Фильмы смотрел, книги слушал... Но как-то рассеянно, равнодушно... Потом я родила Свету. Через год – Сашу и Ваню, близнецов. В общем, мы были женаты уже четвёртый год... – Стася вздохнула, отхлебнула остывшего чая.
– Не томи! Я чувствую, дальше будет что-то интересное!
– Ты всё верно чувствуешь. Мы всё продолжали ходить по концертам. К тому времени я уже любила мужа – просто жить без него не могла, ты не поверишь!
– Не поверю! Разве так бывает? Обычно же со временем разлюбляют...
– А у меня всё навыворот. Миша мой так помогал мне с детьми, так много делал для меня, что я после него и смотреть бы ни на кого не стала.
– И не стала? Скажи мне, пожалуйста, ведь у вас по-прежнему всё хорошо?
– У нас всё хорошо, – со вздохом сказала Стася, – но есть одно "но".
Лика беззвучно округлила рот – мол, я вся внимание!
– Как-то раз мы оставили детей на няню и пошли на оперу. Я решила, что муж уже достаточно подготовлен. Слушали, кажется, "Царскую невесту". И это был конец нашей спокойной жизни!
– Как это?!
– Мой муж влюбился в искусство!
– Да не может такого быть! Опера — это не для каждого!
– Может. Во-первых, сразу же обнаружилось, что у него – прекрасный музыкальный слух. Все сложнейшие оперные арии он начинал повторять с первого раза. Представляешь, никогда не пел, звука не издавал, ничего не слушал, а тут вдруг – запел! Да сразу оперным голосом.
– Чудеса...
– Ага. Мы нашли педагога из консерватории. Он взял пять тыщ за консультацию, сказал, что у мужа — шикарный драматический тенор. Но поступать куда-то учиться уже поздно — тридцать три года, как-никак... Но Миша мой не успокоился. Он нашёл консерваторскую студенточку, начал с ней заниматься вокалом, сольфеджио, вот этой всей фигнёй... И что ты думаешь — поступил на вокальное отделение института культуры, учился заочно. И работал, конечно. Мы с детьми его почти не видели.
– А дальше?
– А дальше – если вкратце – работает он теперь приглашенным солистом в разных театрах, ездит по всей по России, а иногда и в Европу. Хорошие тенора везде нужны. Вот что ты думаешь, почему я сейчас во Владивосток еду? Детей бабушке на лето сплавила, а сама к мужу на спектакль... Он там гастролирует. Хоть так повидаемся...
Лика несколько минут ошарашенно молчала. Затем она вновь вытянулась во всю длину на вагонной полке, глубоко вздохнула, протянула руку за своим смартфоном и сказала:
– Какой там сайт ты назвала? Я, пожалуй, тоже попытаюсь найти себе скучного мужа...
Она отвернулась к стене, сделав вид, что набирает в поисковике название сайта, – и записала в заметках смартфона рабочее название сценария своего будущего сериала: "Солист".