Парк был давно заброшен, он находился в старой части города и его никто не посещал. Асфальтовые дорожки были разбиты, детские качели не работали, опавшая листва толстым ковром стелилась под ногами.
Моё состояние требовало одиночества, сидеть дома было невмоготу. Всё, буквально всё напоминало ту, которую я больше никогда не увижу. Равнодушная машина вырвала её из моей жизни и уехала. Виновника не нашли. Жизнь продолжалась, но для меня в ней уже не было места.
Каждую ночь я просыпался от собственного крика. Мокрая от слёз подушка услужливо возвращала память к одному и тому же моменту: она идёт ко мне через дорогу, вся такая лёгкая, воздушная. Откуда взялся этот автомобиль? - я так и не понял. Глухой звук удара и визг промчавшейся автомашины. Водитель даже не затормозил.

Эта машина разделила жизнь на до и после. До - были встречи и обещания, цветы и долгие прогулки, робкое предложение и смущённое согласие. Я даже ни разу не поцеловал её. Весь её вид отвергал саму мысль о возможности обладать ею до того, как закон официально признает нас мужем и женой. Она была так беспорочно чиста, а я - застенчив и робок.
А после - ...

Я приезжал на кладбище каждую неделю, чтобы положить две гвоздики на маленький холмик. Краем глаза я замечал хрупкую фигурку на соседней могиле, но был так поглощён своими мыслями, что не обращал на неё внимания. А потом я ехал в старый парк и часами мерил его шагами.

Я был не один в парке, на его дальних тропинках мелькала тень, иногда были слышны приближающиеся лёгкие шаги. Но я быстро менял направление, углубляясь в противоположную сторону, потому что никого не хотел видеть. Тот, кто чуть не сталкивался со мной на тропинках старого парка, тоже искал уединения и не стремился к общению.
Постепенно звук шагов стал привычным и, однажды, я поймал себя на мысли, что прислушиваюсь к нему и начинаю тревожиться, если долго не слышу его, и не вижу в дальней аллее мелькающую тень.

В эту ночь я опять увидел её во сне. Она шла ко мне через дорогу, а я со страхом ждал автомобиля. Но машины не было. Она подошла ко мне с улыбкой и сказала:
- Мы будем счастливы.

Я проснулся с ощущением радости, которая не покидала меня весь день. С утра я опять поехал на кладбище и положил гвоздику на маленький холмик. Она улыбалась мне с фотографии точно так же, как во сне.
Вечером я снова мерил шагами тропинки старого парка. Неожиданно я остановился, поражённый мыслью. Я бродил по парку не бесцельно, как я думал. В глубине души зрела мысль, что я давно не слышал лёгких шагов и не видел мелькающей тени в глубине тропинок. Мысль ворочалась, росла и, наконец, вырвалась наружу, накрыв меня тревогой.

Я ходил по парку с вполне определенной целью – найти ту, которая также, как и я, стремилась отгородиться тишиной парка от общения с себе подобными. С чего я решил, что это она, а не он? - я сам не мог ответить на этот вопрос. Но моя уверенность крепла, заглушая слабые сомнения рассудка.

Тревога не давала думать ни о чём другом. И вот, охваченный ею, я ускорил шаги, а потом побежал. Одна тропинка, вторая, третья...
– Да сколько же их здесь? – с отчаянием думал я, сворачивая в очередной поворот.
И, когда я уже вконец отчаялся, я столкнулся с ней лицом к лицу.
- Здравствуй, - сказал я, пытаясь совладать со своим дыханием. – Я искал тебя.
- Здравствуй, - ответила она, ничуть не удивившись. - Я тоже тебя искала.

А потом была осенняя ночь. Мы бродили по старому парку, взявшись за руки, и не чувствовали усталости. И говорили, говорили, говорили...И совсем не удивлялись одинаковым событиям в нашей жизни. Даже машине, которая забрала её жениха и тоже не остановилась. Это была другая машина, на другой улице, в другой день. Но какое это имело значение? И сон накануне, в котором к ней пришел погибший жених, и сказал те же самые слова, которые мне сказала погибшая невеста...

Мы расписались тихо, без мишуры и криков "горько". А потом мы поехали на кладбище. И каждый возложил цветы на дорогой холмик.
С кладбища мы отправились прямо в старый парк и долго бродили по его занесённым пожелтевшей листвой аллеям. На обратном пути мы, не сговариваясь, обернулись, и одновременно сказали:
- Спасибо тебе, старый парк!

ноябрь 2011