1.
- Привет, Мэй Гуанг!
Как ты там поживаешь в своей фарфоровой стране?
У меня пока всё по-старому. Только Хуану я накостылял сегодня, вернее, мы с Джуди ему накостыляли. Этот дурак сказал, что мои родители - преступники, их сослали на шахты или вовсе расстреляли, и я лишь поэтому живу с бабушкой и дедушкой. Но это - враньё чистой воды! Мои мама и папа - геологи. Они ищут минералы для нашей страны: нашей стране нужны минералы, об этом и сам правитель сказал недавно по телевизору! Конечно, на севере, по соседству с их экспедицией много шахт, на которые сосланы преступники, но при чём тут я? - Диего на минуту задумывается и вздыхает, - Плохо, что Хуан выше и сильнее меня. Хорошо, хоть Джуди подоспела вовремя. Она тоже живёт с бабушкой и терпеть не может шуток об исчезнувших куда-то родителях. А вообще она - всегда за меня. И дерётся лучше, чем любой парень из нашей школы. И потом - она классная, заводная, с ней всегда интересно. Только некрасивая очень: вся в веснушках, нос длинный и рот до ушей. Будь она такой, как ты, Мэй Гуанг, ей бы цены не было. Впрочем, ты - нарисованная. А какая ты живая, никто не знает...
Ну да ладно, пока, я пошёл спать.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Диего проводит ладонью по голубому нарисованному личику Мэй Гуанг и выключает свет. Девочка ему всё равно не ответит: она будет всю ночь глядеть своими узкими глазами куда-то вдаль, держась за руку своей нарисованной мамы на фоне диковинной беседки с островерхой необычной крышей, да и утром будет глядеть туда же, что бы Диего ей не рассказал. Она нарисована на огромной китайской вазе в рост человека. Диего, наверное, предпочёл бы побеседовать с голубым драконом с поверхности другой китайской вазы, стоящей по ту сторону окна возле пианино, но ваза с девочкой стоит почти у изголовья его дивана и он уже привык к малышке, как к постоянной молчаливой собеседнице.

Диего - худенький, черноволосый мальчик, живущий в прекрасной стране, раскинувшейся у океана. В далёкой, сказочной стране США, жителей этой страны называют "латинос". Впрочем, там жителей всей южной Америки называют "латинос", и Диего абсолютно всё равно, как его называют далёкие янки: он очень любит свою страну за ослепительно-белое солнце в безоблачном ярко-синем небе, за буйную тропическую зелень, вьющуюся вплоть до пунцовых гор и за демократию, которая пришла в их страну с великим правителем, возглавившим революцию. Правителя Диего тоже очень любит - за его мудрые цветистые речи и за храбрость, с которой правитель противостоит козням далёких янки.

А ещё Диего очень гордится своими родителями. Мама и папа Диего работают геологами в пунцовых горах. Это очень важная ответственная работа. Они ищут залежи серебра и урана, которые так необходимы стране и правительству. А потом в местах этих месторождений копают глубокие шахты, куда на работу ссылают противников правительства. И хотя правитель по доброте своей помиловал этих неразумных неблагодарных людей, они ненавидят и свою страну, и самого пощадившего их правителя, и вообще всех ни в чём не повинных мирных жителей. Когда эти нелюди удирают из шахт, они сбиваются в банды, и полиции очень трудно их выследить и обезвредить. Поэтому Диего боится за маму с папой - а вдруг они со своей экспедицией попадутся в лапы какой-нибудь такой банды, и разбойники их убьют? Говорят, что разбойники так озверели в своих шахтах, что стали настоящими людоедами: если им не хватает пищи, они могут убить сотоварища и сожрать его. Диего даже передёргивает, когда он думает о подобном; но пока всё в порядке. От мамы к бабушке изредка приходят письма на желтоватой бумаге и с печатями на конвертах. Пишет она очень скупо: жива, здорова, напишите мне о том, как растёт мой ненаглядный мальчик. И Диего под диктовку бабушки пишет маме ответное письмо о своих школьных успехах, о том, как он любит свою страну и её правителя, и о том, как он гордится своими родителями, которые выбрали для себя такую ответственную и нелёгкую работу.

Диего живёт с бабушкой и дедушкой почти всю свою сознательную жизнь. Дедушка родом из старинной испанской, всеми уважаемой семьи, земельные владения которой простирались вплоть до самых пунцовых гор. Но когда началась революция, дедушка тут же стал на сторону нынешнего правителя-революционера, а потом долго работал в новой администрации на благо своей демократической родины. За это дедушке с бабушкой разрешили остаться жить в том же доме, где они жили до революции, а вокруг построили посёлок из домов попроще. В этих домах теперь живут пенсионеры, сделавшие что-то очень важное для своей страны, и все этих людей очень уважают, хоть бабушка презрительно зовёт их нуворишами. Дед, слыша её бурчание, суровеет лицом и велит прикусить язык, т.к. её снобизм к добру не приведёт. Но Диего давно не обращает внимание на ворчание бабушки: она и папу Диего однажды назвала омерзительным нуворишем, погубившим её дочь. Бабка не знала, что Диего в этот момент не спит и всё слышит. Впрочем Диего и раньше догадывался, что бабушка с дедушкой не любят за что-то его отца.

Диего папу совсем не помнит; в геологическую экспедицию он уехал едва ли не сразу после рождения сына. А маму он помнит, но смутно. Мама жила с ним в том самом большом городе, где нынче живёт сам правитель, и она всегда уходила на службу на целый день, оставляя сына в детском саду. Диего помнит лишь, что детский сад ему совсем не нравился. Его плохо кормили, над ним смеялись, что он - неженка, не умеющий давать сдачу, и он всегда тосковал по ушедшей маме. Мама была добрая и красивая, такая же как бабушка в молодости. Портрет бабушки и мамы-малышки висит в кабинете деда, и образ взрослой мамы давно слился в воображении мальчика с обликом юной бабки: прекрасное тонкое лицо, синие глаза, тяжёлые чёрные волосы, ниспадающие до пояса. В такую маму невозможно не влюбиться!

Мама привезла его к бабушке и дедушке давным давно, когда он был ещё совсем сопливым малышом. Он тогда ничего не понимал, не понимал даже, как важно задание, которое предстояло выполнять его маме. Папу он уже не помнил, а за мамину юбку вцепился и отчаянно ревел. Ни бабушку, ни дедушку он до того никогда не видел, и всем своим детским сердечком ощутил, что их с мамой появление стариков не обрадовало, скорее напугало. Но дедушка, а он у Диего очень строгий, крепко взял мальчика за тонкую ручонку, отвёл в свой кабинет-библиотеку и велел ждать: взрослые должны побеседовать между собой. Диего не посмел его ослушаться, и это не удивительно. Дедушка - тоже командир у себя на работе, пусть и не такой важный, как правитель всей страны, и деда слушаются не только дети, но и взрослые. Не послушалась его лишь собственная глупая дочка, которая и была мамой Диего. Она вышла замуж за папу, хоть и могла сделать куда лучшую партию. Это Диего уже потом догадался из коротких бабушкиных и дедушкиных реплик между собой. Но ему они ничего такого не говорили: хвалили маму и папу, рассказывали, какую серьёзную работу они делают; им даже некогда приехать и навестить своего ребёнка.

Это было очень давно, и Диего плохо запомнил даже лицо мамы в момент прощания. Помнит лишь, что мама была заплаканна, и бабушка тоже. Но он уже привык к жизни у бабушки с дедушкой, к тяжёлым бархатным шторам на окнах старого дома, к изящным старинным китайским вазам, о которых бабушка рассказывает ему сказки по вечерам.

В жизни в посёлке ему не повезло лишь с одним: с настоящей мужской дружбой. В посёлке бабушки и дедушки вообще нет детей: только он и Джуди. Он подружился с ней в пять лет - сразу после приезда сюда, и все прошедшие годы они неразлучны, как брат и сестра. Бабушка, правда, дружбу эту не очень-то одобряет: Джуди не учится играть на пианино и порой говорит слова, которые и грубым мальчикам при девочках говорить нельзя. Вдобавок, она даже не христианка! Но Джуди- единственная сверстница Диего в посёлке, и бабушка всегда ставит на стол два прибора, когда дети возвращаются из школы. Бабушка даже старательно не замечает оттопыренных карманов Джуди, когда та после обеда вприпрыжку несётся домой к своей бабке: старухе, видно, есть нечего, и Джуди ворует для неё еду.

Джуди всегда приходят в голову заманчивые идеи, но ни одну из этих идей бабушка не одобрила бы, узнай она о её содержании. Вот и сейчас Джуди придумала сделать подкоп в сарайчик дедушки Диего, в котором хранится инвентарь для сада. Диего в сарайчик дедушка не пускает: мало ли что, может, ребёнок испортит травокосилку или поранит себя топором. А Джуди решила, что там клад: слишком уж много предосторожностей для охраны хилой дворовой постройки. Ключа у них, конечно, нет, и Джуди предложила сделать подкоп с задней стены сарайчика: дед всё равно никогда не заглядывает в узкий промежуток между задней стеной и забором. Один из них - Диего, будет играть во дворе и следить, чтоб бабушка не вышла во двор, а Джуди в это время будет копать неподатливую землю. А если подкоп обнаружат, подумают, что его сделала лисица.

2.

- Привет, Мэй Гуанг!

Как ты там поживаешь в своей фарфоровой стране?
У меня для тебя новость: мы можем скоро увидеться и познакомиться по-настоящему! Я нашёл волшебную жемчужинку, о которой говорила мне бабушка. Я думал - это сказка, но это не сказка. Жемчужина лежала на полке в сарайчике, рядом с фотоальбомом. А в альбоме - фотографии моей мамы! Она тоже очень красивая, как твоя! Но лицо у неё совсем другое, тонкое, а не круглое. Я, если честно, даже забывать стал как она выглядела, ведь в доме, почему-то - ни одной её фотографии не осталось! Бабушка сказала мне, что мама забрала их с собой на север, а сама спрятала их от меня в сарай. Взрослые порой ведут себя очень странно! И даже спросить нельзя: ведь я не должен был оказаться в этом сарайчике...

А про жемчужину бабушка мне часто рассказывала в детстве: она в кулончике, маленьком овале из перламутра. Если лунный свет в полнолуние, ровно в полночь, попадёт на жемчужинку и в ней зажжётся огонёк, нужно сказать заклинание. Главное потом не забыть следить за жемчужинкой, чтобы она не поголубела окончательно; если вовремя не сказать заклинание возврата, то останешься в фарфоровой стране навсегда! Так что, до скорой встречи!

Диего улыбнулся и осторожно раскрыл ладошку: в ней заветный бабушкин кулончик. Жемчужина красивая: молочно белая, гладкая, а внутри переливаются чуть заметные искорки. Когда он был маленьким, бабушка всегда рассказывала ему одну и ту же сказку: о том, как она попала в фарфоровую страну Китай и подружилась с Мэй Гуанг, чудесной маленькой китаяночкой, изображённой на вазе. Диего думал, что бабушка выдумала эту историю, чтобы отвлечь его от тоски по его маме.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Диего выключил свет и, не раздеваясь, забрался под одеяло. За стеной в своей спальне укладывались бабушка с дедушкой: они вполголоса перекликались, кряхтели, скрипели досками широкой двуспальной кровати, и Диего, сам того не замечая, заснул. Но ровно в полночь, он подскочил, будто его позвали. Мальчик подошёл к окну, подставил жемчужину под луч лунного света и произнёс ту тарабарщину, которую повторяла ему бабушка, рассказывая о фарфоровой стране. И надо же! Обе вазы засияли голубовато-белым светом, будто внутри каждой включили по яркой лампе! Диего даже зажмурился от удивления, а когда открыл глаза, то оказался перед расписной беседкой с той самой причудливой крышей, которая была нарисована на вазе. Только теперь эта крыша была разноцветной и горела как радуга, а перед самой беседкой стояли мама с дочкой и с изумлением его рассматривали.

- Мама, смотри! Это мальчик из моего сна! - неожиданно захлопала в ладоши нарядная девочка и радостно засмеялась, - Он совсем живой и настоящий!
- Кто Вы, молодой господин? - приветственно кивнув мальчику, поинтересовалась мама девочки. - Если Вы пришли по делу к господину Ле Пеану, то он уехал к императору, чтобы представить ему нашего сына. В доме лишь я, госпожа Аи Бию, Мэй Гуанг, и её старшая сестра, которая берёт сейчас уроки музыки и не может уделить Вам времени.

Очень странно, но хоть женщина и девочка говорили на незнакомом Диего языке, который напоминал ему птичий щебет, мальчик прекрасно понимал всё сказанное; он даже ответил на том же языке, что пришёл не к уехавшему мужу и не к неведомой сестре музыкантше, а самой Мэй Гуанг - просто с ней побеседовать. Госпожа Аи Бию немного этому удивилась, ведь в их стране подобная фамильярность была не принята, но она всё же пригласила Диего в беседку выпить чаю: юный иностранец явно её заинтриговал.

Чай они пили из маленьких фарфоровых чашек, и заваривание его представляло собой целый ритуал. Диего завороженно наблюдал, как госпожа Аи Бию заливает кипятком заварку, как специальной деревянной ложечкой вылавливает чаинки и бессвязно рассказывал о бабушке, о её старом доме, о двух китайских вазах, стоящих у окна. На одной из ваз изображены госпожа Аи Бию и Мэй Гуанг, а ему всегда хотелось с ней познакомиться, а на второй - голубой дракон.

- Голубой дракон?! - захлопав в ладоши воскликнула Мэй Гуанг. - Я знаю его! Да все у нас о нём хоть что-то, да слышали! Ведь это - любимый дракон нашего императора! Он самый добрый и благородный дракон на свете!

- Дорогая, - обратилась к дочке госпожа Аи Бию, - расскажи гостю о нашем голубом драконе! А я посмотрю тем временем, как занимается музыкой твоя старшая сестра, не нужно ли чего-нибудь её почтенному учителю.

Женщина ушла из беседки, а Мэй Гуанг, не чинясь, начала рассказ.

-Когда-то, очень давно, Поднебесной правил старый мудрый император. У него было сто жён и двести наложниц, и он каждую из них успевал навестить за год; в его казне было больше золотых монет, чем звёзд на небе, каждый день в столицу заходил очередной караван торговцев, везущих драгоценности для нарядов китайских красавиц, и вывозящих огромные тюки драгоценного шёлка, тончайшего, как паутина и прочного, как кольчуга воина. И всё бы хорошо складывалось в жизни императора, но был у него сосед, тоже император, с которым наш владыка поссорился. А этому соседу служил огромный грозный дракон. И от огненного дыхания этого чудовища целая толпа людей могла обернуться в груду пепла, а стальные доспехи плавились и текли от жара, как будто они сделаны из воска.

Как можно человеку победить страшилище, к которому и приблизиться на расстояние полёта нереально? Пригорюнился наш император и велел позвать мудрого советника. И поведал ему советник, что в драконьем гнезде никогда не бывало одного яйца: в нём всегда два - алое и голубое. И если есть дракон, живущий у соседа, то где-то летает и дракон-близнец, равный первому по силе. А стало быть, нужно этого второго дракона найти и подчинить его воле императора заклинаниями и увещаниями, которые записаны у мудрого советника в специальной книге.

Долго ли, коротко ли, а нашёл мудрый советник Дракона-близнеца, усмирил и привёл к императору. И заключили дракон с императором договор на веки вечные. Император отдал дракону пятьдесят своих жён и сто наложниц; отдал ему сотню отар по сотне ягнят и сотню караванов верблюдов и обязался присылать ежегодно умелых слуг для выполнения разных домашних работ. А взамен голубой дракон пообещал разобраться со своим алым братцем и впредь хранить поднебесную от всех летающих, ходящих и прочих чудищ.

Я не найду достаточно красочных слов, господин Диего, чтоб описать тебе достоверно схватку двух драконов. Реки обращались в пар от их дыхания, скалы рассыпались в щебень при столкновении их крыльев, но рано или поздно, а голубой дракон победил: алый уполз куда-то навсегда зализывать кровоточащие раны. И каждый год старый император, а затем и сын его, и внук его устраивает по всей стране празднество, на котором соревнуются самые ловкие и самые умелые за право отправиться слугою в царство голубого дракона. Все пытаются добиться этой великой чести - служить крылатому господину, другу императора, ведь жить у него в услужении так хорошо, что никто не хочет вернуться домой к родителям!

Диего так заслушался, что чуть не пропустил время, когда жемчужина начала голубеть. Спохватившись, он наскоро извинился и прошептал заклинание, возвращающее его домой.

3.

- Привет, Мэй Гуанг!

Как ты там поживаешь в своей фарфоровой стране?
Прости, что я пропустил целых два полнолуния: первое отменила дождливая погода, ведь без луны жемчужина не работает. А второе я просто проспал: слишком много уроков нам задавали.
У меня новость: нашлась моя мама. Когда я сегодня заполз в сарай, где стоит шкатулка с волшебной жемчужиной, то увидел там худую чужую женщину. Я её не узнал, но она узнала меня. Мама долго плакала, вспоминая, каким я был маленьким. Противный Хуан был прав: мама работала на шахтах, но не выдержала и убежала. А теперь мама прячется у нас в сарайчике и боится навлечь беду на нас всех, если её найдут. Я обещал ей, что никому не расскажу о ней, даже Джуди. А мама никому не расскажет о моей жемчужине, в которую она, кажется, не верит. Но всё это страшно и непонятно. Ведь наш правитель очень добр и справедлив, а мама и папа всегда верили нашему правителю, и даже боролись за его власть. Как же они угодили на шахту? Всё это очень странно и совсем не укладывается в голове...

Диего вздохнул. Ему было немного неприятно делиться подобными новостями со своей нарисованной подружкой. Одно дело - мама геройски ищет драгоценные нужные стране металлы где-то на севере, и совсем другое дело, когда мама - преступница, сосланная на шахты для перевоспитания. Мало того, она - удравшая преступница, забившаяся в сарай, как трусливая мышь! Наверное, бабушка и дедушка совсем не обрадовались, когда её увидели: ведь деда могут прогнать с работы за то, что он прячет преступницу! Но не могут же они её прогнать: его мама - их родная дочка! И где она ещё может спрятаться? Даже если её переодеть, все сразу поймут, что с нею случилось что-то не то: лицо какое-то худое, нос торчит, как у вороны, кожа - жёлто-серая, и ни за что в ней красивую маму с фотографии не узнаешь!
---------------------------------------------------------------------------------------------
Мэй Гуанг и её мама вновь ждали Ди у беседки,как и в прошлый раз. Но госпожа Аи Бию казалась очень озабоченной и, велев дочери угостить гостя чаем, тут же убежала по своим делам.

- Моя сестра избрана для службы господину Голубому Дракону, - объяснила мальчику Мэй Гуанг, наливая ему чай, - Это великая честь для семьи и огромная радость для каждого из нас.

- Почему же тогда госпожа Аи Бию не выглядит счастливой и радостной, - удивился мальчик. - Да и ты, похоже, заплаканна.

- Моя сестра избрана, но она с детства росла с молодым господином Си Хуанем и предназначалась ему в жёны. Они давно полюбили друг друга. Но господин Си Хуань, увы, не избран для служения голубому дракону, и моей сестре придётся поехать на службу к дракону одной, без него. И хоть это - высочайшая честь, и с ней бы охотно поменялась любая девушка в нашем селении, моя сестра - несчастна. Она плачет уже неделю, не прерываясь ни на сон, ни на еду, и, попав на службу к господину Голубому Дракону, будет выглядеть очень плохо. А мне придётся выйти замуж за молодого господина Си Хуаня, которого я уважаю, но не люблю. Я бы охотно поменялась с сестрой судьбою, но списки составляют советники самого императора. Мою смиренную просьбу поменяться с сестрой местами, они сочтут за оскорбление не только императора, но и самого Голубого Дракона. Ах, если бы я смогла добраться до господина Голубого Дракона и сама попросить его о замене моей старшей сестры на меня! Голубой Дракон - благороден и добр, он бы сам велел императору произвести эту замену!

- Дракон понимает твой язык? - осторожно поинтересовался Диего у своей новой подруги, - Он и вправду такой добрый и благородный?

- Конечно, понимает! - изумилась Мэй Гуанг, - Как бы он иначе договаривался с нашим императором? И как бы он повелевал слугами, которых к нему так часто посылают! Послушай, иноземец! - снизила девочка свой звонкий голосок до шепота, - я решила сама отправиться к господину Голубому Дракону и просить его за сестру. У меня есть ещё несколько месяцев, пока мою сестру будут обучать тому, как служить огнедышащему крылатому господину. Я найду дорогу! Но одной идти к Голубому дракону страшновато. Может, ты проводишь меня?

Диего молча кивнул. Ему, по правде говоря, хотелось посоветоваться с мамой или, на худой конец, с Джуди, и смутно не нравился замысел Мэй Гуанг. Но не отправлять же девочку одну в такое тяжёлое путешествие!

4.

- Привет, Мэй Гуанг!

Как ты там поживаешь в своей фарфоровой стране? Ты нашла уже информацию о дороге к дракону?
У нас тут не очень весёлые новости. Недавно полиция арестовала Джуди и её бабушку. Люди говорят, что их сошлют на шахты, в пунцовые горы. Но что на шахтах будут делать бессильная старуха и девочка? А ещё до того своего ареста Джуди говорила, что полиция сейчас хватает всех подозрительных ей людей почти без разбора и тут же ссылает на шахты без суда и следствия, а я с нею спорил. Дедушка и бабушка от волнения и страха похудели, но куда перепрятать нашу маму они, наверное, не знают. Я часто забираюсь в сарай, чтоб побеседовать с мамой. Она мне не поверила, что Голубой дракон - добрый и благородный. Мама говорит, что драконы добрыми не бывают, но сразу их драконью сущность ни за что не распознаешь: ведь поначалу и мама, и папа верили нашему правителю, а он оказался драконом. Мама написала письмо к правителю. Она просила помиловать папу. Её за это забрали в шахту. Мама говорит, что драконов нельзя ни о чём просить. Но я непременно провожу тебя к твоему голубому дракону, хотя, по-моему, лучше к дракону вообще не идти, а сбежать всей вашей семьёй вместе с женихом сестры куда-нибудь из Китая. Но решать, как поступить, конечно, тебе.
---------------------------------------------------------------------------------------------
Последнее путешествие Диего в его фарфоровую страну было тяжёлым и не сказочным. Дорога к дракону вела через выжженную пустыню. Они шли и шли по чёрному безжизненному песку, порою переходившему в крупную ноздреватую гальку, которая резала им ноги даже сквозь обувь. Они перелазили через огромные чёрные валуны, пахнущие серой, и Диего всё это мало нравилось. Наконец-то, они добрались до подножия гор, и Мэй Гуанг указала на огромный коридор, ведущий куда-то вглубь горы.

-Их привозят на украшенных повозках к этому коридору, - тихо прошептала она мальчику на ухо, - а потом они сами идут навстречу господину Голубому Дракону. Голубой Дракон уже сам разводит слуг по роскошным комнатам в глубине горы. Ты пойдёшь со мной во внутрь, или подождёшь меня тут, у входа?

Диего судорожно выдохнул: "С тобой" и медленно зашёл в чёрный неприветливый туннель. Дети довольно долго пробирались почти в полной темноте, вдыхая промозглый, вонючий воздух, пока не оказались в просторной пещере. Потолка в этой пещере не было, сверху зияло синевою открытое небо, а солнечный свет безжалостно высветил всё вокруг. Пол пещеры был завален человеческими костями и черепами; одни кости были дочерна обуглены, на других болтались ошмётки недоеденного человеческого мяса. Ошмётки эти полусгнили, и поэтому из пещеры никогда не выветривался тошнотворный трупный запах.
-Это ожерелье прекрасной госпожи Минчжу Синхуа! - воскликнула Мэй Гуанг, указывая на какие-то потускневшие бусы на груде обугленных костей, - госпожу Минчжу Синхуа избрали для служения Голубому Дракону три года тому назад!
- Пошли отсюда, - прошептал в ответ ей Диего с ужасом, - Пошли отсюда, пока не поздно!

Но было уже поздно. На фоне синего неба появилась огромная драконья голова. Стеклянные бездумные глаза чудовища равнодушно скользнули по детям, зубастая пасть приоткрылась. Диего в ужасе схватил Мэй Гуанг за руку и, сжимая другой жемчужину, отчаянно зашептал заклинание. В это мгновение дракон выдохнул на них сноп пламени. По синему небу поползли зловещие чёрные трещины, и оно посыпалось вниз обломками голубого фарфора.
--------------------------------------------------------------------------------------------
- Чего ты возишься с этим гнусным отродьем? - услышал мальчик грубый голос и, преодолевая острую головную боль, с трудом открыл глаза. Его тормошил полицейский, сбросивший его с дивана. Другой полицейский, ловко орудуя дубинкой, разбил дорогую вазу с голубым драконом и примеривался к вазе с нарисованной девочкой. Диего показалось, что глаза его китайской подружки расширились от страха, но тут раздался спокойный голос бабушки:

- Эта ваза, дуралей, стоит дороже, чем весь этот дом, со всеми его прибамбасами. Если ты её разобьёшь, тебе здорово нагорит от твоего начальства!

- За вазу, может, и нагорит, а за старую вешалку - вряд ли! - свирепо отозвался полицейский, и подойдя к бестрепетно глядевшей на него старухе, ударил её той же дубинкой по голове. Бабушка упала. Дед встрепенулся, вскрикнул и кинулся, было, ей на помощь. Но сотоварищи мерзавца, подхватив старика под руки, потащили его со внуком во двор и запихнули в чёрную тюремную машину. В машине их ждала уже закованная в кандалы мама Диего.

- Драконы не бывают ни добрыми, ни милосердными... Драконов нельзя ни о чём просить, - без остановки бормотала она, не узнавая ни отца, ни сына, - Драконы не бывают ни добрыми, ни милосердными...