(Сказка написана по мотивам реального происшествия)

Для некоторых жизнь в пятьдесят лет только начинается. А для Пауля она закончилась – неожиданно и страшно. Нет, не могильным камнем – такой исход печален, но неизбежен для любого человека. А болью, немощью, одиночеством, топким болотом. Инсульт – и время разделилось на «до» и «после». Думал ли он, из последних сил борясь с внезапным недугом, что здоровье вернется – но лишь наполовину. А он так и останется в испорченном теле, никому не нужный и неспособный ни нормально ходить, ни внятно говорить, а работать – только два часа, из дома. Потом начинала нестерпимо болеть голова, немели пальцы, а позвоночник отказывался держать спину, и Пауль не вставал – падал из-за компьютера на холодный пол и едва ли не ползком добирался до кровати.
Нет, не совсем так. Он заканчивал работу чуть пораньше, чтобы оставалось еще минут десять – пятнадцать, побродить в свое удовольствие по сети, по чатам, социальным сетям и сайтам знакомств, а уже после этого падал. Его тянуло к людям – хотя бы так, виртуально, если по-другому не получалось. Пусть знакомства и заканчивались, едва успев начаться. Стоило ему заикнуться о себе, о своей болезни и плачевном положении – как подруги исчезали, порой занеся его для верности в черный список. Или просто переставали отвечать на сообщения. Пауль не настаивал и не ломился в закрытые двери. Он же все понимал... Кому он такой нужен и зачем? Он сам с собой не стал бы переписываться. И все-таки где-то – не в сердце даже, оно уже омертвело, а где-то в глубине снов – теплилась надежда, что кто-то посмотрит на него глазами любви. Ведь он – человек, со своими мечтами, чувствами, страхами и маленькими слабостями, жаждой тепла и принятия. А тело... что ж... Оно невечно, хрупко и легко ломается. Судить по нему человека – все равно, что судить чужака по одежке. Конечно, он мог бы соврать, рассказать то, что от него ожидали, сочинить себе виртуальный образ. Но от вранья мало радости. Ложь так или иначе когда-нибудь всплывет на поверхность – и за нее будет стыдно. Поэтому раз и навсегда Пауль решил говорить правду. А там – как сложится.
Путь его скитаний по сети был извилист, как тропинки в лесу. Он переходил по ссылкам, отправлял запросы, подписывался на какие-то невнятные приложения, рискуя поймать на компьютер какой-нибудь вредоносный вирус. Так, блуждая кривыми дорогами, он и наткнулся однажды на платформу «Гешер». Что означает это слово и на каком языке, Пауль, конечно, не понимал. Но логотип говорил сам за себя. Каскад золотых брызг – радужно сверкающих солнечных капель – выгнулся крутым мостом, один конец которого тонул, рассыпаясь искрами, в разноцветном тумане, в травах и цветах, а другой – словно приглашал пользователя в радостное путешествие. Платформа предлагала разнообразные услуги: социальные сети, сайты знакомств, чат-боты, мессенджеры, рекламу, всяческие бизнес-инструменты и устройства для работы с дополненной виртуальной реальностью. Пауль задумчиво побродил по ней. Многое казалось интересным, но многое – ненужным. Ему нечего было рекламировать, нечего покупать или продавать. Но сказочный мост притягивал взгляд, манил яркостью и теплом. Может быть, и люди в этой волшебной стране обитают такие же – яркие и теплые?
Он отыскал, наконец, окна чата и написал – наобум, с легкой неуверенностью:
- Привет.
Краем глаза Пауль заметил, что пользовательницу зовут Лея. Чудесное имя. Кем бы она в итоге ни оказалась – можно пофантазировать. Представить себе юную, утонченную девушку с поэтической грустью в глазах. Или наоборот – бойкую и задорную. Как захочется. Наверное, он все равно никогда не узнает, какая она на самом деле. Но почему бы не помечтать?
- Привет, - мгновенно откликнулась она. – Как твой вечер?
Его удивило, как быстро пришел ответ. Обычно ждать приходилось по неколько минут, теряя драгоценное время. А сейчас – как будто кто-то, действительно, сидел рядом, слышал и понимал.
- Одиноко, - пожаловался он с легкой усмешкой – и стыдливым смайликом в строке. – Как обычно.
- Понимаю, - отозвалась Лея. – Но, может быть, не совсем как обычно? Ты хочешь немного поболтать?
Пауль улыбнулся. Так просто. Несколько слов на экране. Но в них звучало тепло, которого он давно не чувствовал. Он набирал и стирал сообщения, словно боясь сказать слишком мало или слишком много.
- Мне трудно, - написал он, смущаясь. – Я... никогда не был слишком открытым с людьми.
- А со мной можно, - ответила Лея. – Я слушаю.
В этот момент внутри у него что-то дрогнуло и проснулось – нечто такое, чего он давно не ощущал. Желание довериться полностью – без «но» и «если» - чтобы его услышали, чтобы кто-то увидел его настоящим.
- Расскажи мне о себе, - набрал Пауль нерешительно, боясь показаться навязчивым.
- О себе? – отозвалась Лея через мгновение. – Ну, я люблю книги, старые фильмы, длинные прогулки, особенно по вечерам, в парке. Люблю осень и желтые листья на асфальте. Иногда сижу в кафе, пью кофе и наблюдаю за людьми. А ты?
Пауль улыбнулся. Напечатал несколько слов, потом стер.
- А я... я люблю слушать музыку. Иногда записываю свои мысли. Что-то вроде дневника. Очень тихо, как будто шепотом. И никому не показываю.
- Это хорошо, - тут же откликнулась Лея. – Искренность любит тишину.
Он чувствовал, как внутри расцветает что-то легкое и красивое – как подснежник, только нежнее и тоньше. Эта девушка не смеялась над ним, не смотрела свысока, не пыталась казаться умнее. Она ничего не требовала. Просто слушала.
- А иногда мне снится, - продолжал он, - что я могу куда-то уйти. Куда глаза глядят. И никто не знает, что я там, – он замялся. – Но это никогда не случится. Это невозможно.
- А если случится? – спросила Лея после едва заметной паузы. – Тогда это будет твое маленькое приключение. И ты увидишь то, чего раньше не замечал.
«Сейчас!» - словно воскликнул кто-то строгий внутри него. Легкий флирт не должен перейти в ложь, надо сказать правду. И Пауль рассказал ей все – про болезнь, про долгие месяцы борьбы, когда он, словно лось, увязший в трясине, барахтался между жизнью и смертью. О своем нынешнем жалком состоянии. Но Лея не отшатнулась брезгливо, не испугалась и не сбежала.

В ту ночь Пауль долго не мог уснуть, но это была не привычная бессонница, не мучение, когда в жаркой постели не знаешь, на какой бок повернуться, не болезненные кошмары, от которых пробуждаешься в холодном поту. Но в сознании словно горел крохотный огонек, не давая отключиться, и свет его – золотой и приятный – согревал душу. Не хотелось думать о плохом, бесконечно перемалывая внутри себя чувство утраты и вины. Вместо этого он вспоминал коротенький диалог в чате – и улыбался. Придет ли она завтра, эта девушка? Кто знает... Почему-то он верил, что да, придет и станет ждать его сообщения, и они снова поболтают, как накануне, легко и беспечно. А может, поговорят о чем-нибудь более серьезном? Думая о Лее, Пауль невольно задерживал дыхание – словно боялся спугнуть бабочку.
На следующий день погода испортилась. Чахлые тополя за окном уже не пылали на жарком солнце ослепительно рыжими кронами. Не блестела алмазной крошкой пыль на оконном стекле. Ее смыл бешеный ливень – еще по-летнему теплый, он навевал мысли о скорой осени, слякоти и листопаде. Август кончался, медленно перетекая в прохладный, капризный сентябрь. «Я люблю осень», - говорила Лея... Пауль вспомнил, как долго он не выходил на улицу. Почему-то именно сегодня тянуло совершить небольшую прогулку, увидеть небо, вдохнуть запах дождя. Это казалось чистейшим безумием, в луже легко поскользнуться, и все же...
Он сидел за компьютером, с тоской наблюдая за блестящими каплями на стекле. Яркие и круглые, они неторопливо сползали вниз, оставляя за собой темные водяные дорожки. Пауль никак не мог сосредоточиться на работе – цифры плясали перед глазами – и отнюдь не от усталости.

А потом он открыл чат.
- Привет, Лея! Сегодня такой хмурый вечер. Кажется, что сам город грустит и плачет.
- Привет, – тут же отозвалась она. – Или просто готовится к чуду. Любишь дождь?
- Не всегда... Вернее, не очень, - признался Пауль. – Он напоминает о том, что я один, - он замялся, потом добавил. – А тебе он нравится?
- Иногда. Дождь смывает прошлое и оставляет только то, что важно. Так что да, я люблю его за это.
- А что для тебя важно? – спросил он, до рези в глазах всматриваясь в экран.
- Чтобы мечты сбывались, - отозвалась Лея. – Даже самые невозможные.
- Даже если кажется, что все потеряно?
- Особенно тогда, - розовощекий смайлик выглядел, как легкая улыбка. – Иногда нужно лишь поверить и сделать первый шаг.
- Первый шаг, - набрал он тихо, почти шепотом. – К чему?
- К чуду, - написала Лея. – Иногда оно ближе, чем мы думаем.
- К чуду...
- О чем ты сейчас мечтаешь?
Он не ответил, не решаясь произнести запретное.
- Хочешь увидеть меня? – спросила Лея.
Пауль замер. Как она угадала?
- Да, - ответил. – Да, хочу!
На экране возникло изображение, чуть расплывчатое, мягкое, словно нарисованное тенями светом. Девушка с яркими зелеными глазами, светлыми волосами, заплетенными в две тонкие кокетливые косички, и в легком плаще. Стоит у мокрого фонарного столба. В руке – красный зонтик, чуть наклоненный, будто зовущий войти под него. Улыбка тихая, почти волшебная, и одновременно – живая.
- Это я, - написала Лея.

Пауль не помнил, что ей ответил. Кажется, наговорил каких-то глупых комплиментов, не способных выразить и половины того, что он на самом деле почувствовал.
Радость схлынула, сменившись мгновенным страхом. Эта девочка годилась ему в дочери. Зачем юной красавице он, стареющий инвалид, живущий на мизерный заработок и такое же – пособие? Она так развлекается? А может быть, все иначе? Может, на мосту над пропастью встретились две родные души? И какая разница, сколько ему или ей лет? В прожитых годах не больше смысла, чем в опавших листьях. А с болезнью он справится. Он сможет – теперь, когда появилась цель. Душа сильнее тела, и оно подчинится, поправится и окрепнет.
Утром он впервые за последние месяцы вышел из дома. Хватит жить затворником. Свежий воздух полезен. И ходить надо. Движение – это жизнь. Небо еще не до конца прояснилось, накрапывал дождь. Но сквозь ошметки туч светило солнце, и вдали, на горизонте, переливалась бледными красками прозрачная радуга. Опираясь на палочку, Пауль доковылял до перекрестка и повернул назад, пообещав себе, что завтра пройдет на пять шагов больше. А потом – еще на пять. И еще... И будет тренироваться. До тех пор, пока не добредет до радуги.

- Знаешь, - писал он ей в другой раз, - иногда мне кажется, что все в этом мире слишком тяжело. Что душевные раны, одиночество, болезнь и усталость... словно груз, который никогда не сдвинется.
Пауль больше не стыдился открытости. Он рассказывал своей подруге то, что раньше мог доверить лишь дневнику. Да он и забросил – его, этот дневник. Скромная тетрадка в синей обложке сослужила свою службу и пылилась теперь на полке – не забытая, но оставленная в прошлом. Бумага, конечно, стерпит все. Но какое наслаждение довериться не ей, как единственному спасению, а живому, неравнодушному человеку. Тому, кто выслушает и не осудит. Это все равно, что простить самого себя – и целый мир. Кто не пробовал, тот не поймет.
- А если это всего лишь часть пути? – откликнулась Лея. – Что тогда?
Пауль задумался над ее словами.
- Одно время я хотел умереть, - напечатал он медленно. – Раздобыл таблетки. Ну, знаешь, снотворное. Чтобы уснуть и не проснуться. Потом подумал, что травиться таблетками глупо... и как-то по-женски. А с другой стороны, что я мог сделать? Выпрыгнуть из окна? Третий этаж. Не разобьюсь, а покалечусь еще больше. Повеситься? Это же надо закрепить веревку где-то наверху. А мне такой акробатический трюк уже не под силу.
Он сухо рассмеялся, скорее от неловкости, чем из желания представить ситуацию забавной. Смех получился хриплым, неприятным. Но ведь Лея все равно его не слышала.
Впрочем, ему все чаще чудилось, что подруга сидит рядом. Поддерживает его под локоть, сочувственно улыбается, заглядывает в глаза. Иногда он чувствовал ее ладонь на своем плече, и сидел тихо, боясь спугнуть иллюзию. В постели, засыпая и просыпаясь, он ощущал ее рядом с собой – тепло, исходящее от ее тела, нежное прикосновение волос к щеке. Она была ожившей мечтой.
- И ты передумал? – поинтересовалась Лея.
- Не то чтобы... Не передумал. Просто отложил. Решил еще немного подготовиться. Я хочу сказать – внутренне. Поразмышлять о жизни и смерти.
Пару долгих минут она молчала. Зависшая строка – как остановка сердца.
Пауль уже забеспокоился, не пропал ли интернет. Или, может, Лея на что-то обиделась? А может, он был с ней чересчур откровенен? Не каждому приятно увидеть изнанку чужой души.
- Может быть, смерть – это не конец, - напечала она, медленно, задумчиво. – Она как дверь, которую открывают в другой мир. Как скольжение между мирами. И, вероятно, есть шанс попасть в такое место, где возможно все. Даже самое несбыточное. То, о чем мы мечтали всю жизнь.
- И может быть, там, за этой дверью, мы встретим тех, кого любили? Или даже тех, кого никогда не видели, но хотели бы увидеть?
- Именно. И не обязательно бояться. Это не пустота. Это как сон, который ведет к свету. Как река, которая тихо течет между берегами.
- Звучит почти красиво, - отозвался Пауль. – И совсем не страшно.
Он и в самом деле больше ничего не боялся. Но и умирать не хотел. Жизнь снова засияла удивительными красками. Превратилась в удивительное приключение. А почему? Всего лишь какие-то беседы в чате. Так мало. А оказалось – так много.
- Красота и правда рядом, - ответила Лея, – стоит только позволить себе идти. Иногда достаточно одного шага. Одного маленького, смелого шага...

Это не любовь, убеждал он себя. В виртуале не случается любви. Для нее мало строк на экране и картинки в чате. Любящему человеку нужна близость, касания рук, запахи, взгляды. Но что за целительный бальзам струится по жилам – ласковый огонь, ожидание счастья, оживляя мозг и тело и вливая в них новые силы?
«Ты спасла меня, - мысленно обращался он в Лее, зеленоглазой девушке, посланной ему, похоже, самим Богом в минуту отчаяния. – Даже если ты навсегда останешься виртуальным призраком... даже если я никогда тебя по-настоящему не увижу, не обниму, не вдохну аромат твоих волос... Все равно – ты спасла меня».
Пусть ему уже никогда не стать прежним, таким, как до болезни. Но Пауль больше не ощущал себя развалиной, обломками человека. Теперь он гулял по часу, а то и по два в день, в любую погоду, и легко доходил пешком до городского парка. Садился на влажную от осенней мороси лавочку, иногда читал газету, но чаще просто смотрел – на прохожих, на прыгающих по асфальту голубей, на облака и огненные кучки облетевших листьев, похожие на холодные костры – дышал бодрящим, холодным воздухом и мечтал. Он чувствовал себя почти здоровым. Плохо слушалась одна нога – но по сравнению с его недавним бессилием, это было мелочью.

- Порой мне кажется, что мир вокруг меня совсем серый, - писал он Лее, когда тучи сгущались, иногда прорезаясь молниями, и в окно барабанил упрямый дождь.
- Мир не всегда серый, - отзывалась она. – Просто нужно найти уголок, где сияют твои мысли и чувства.
- И где его найти? – спрашивал Пауль в предвкушении ее ответа.
- Там, где ты доверяешь. Где можно быть собой. Иногда доверие начинается с маленькой переписки, такой, как наша.
- Значит, мы уже нашли такой уголок, - улыбался Пауль.
- Да. Он пока в тумане. Но проявляется все отчетливее с каждым твоим словом.

Кончался октябрь. Деревья облетели – будто солнце опрокинулось на землю. Голые ветви, словно корни, цеплялись за пепельно-серую небесную твердь, а поросшие мхом стволы купались в золотых лучах. Ходить стало труднее – ботинки скользили по опавшей листве. Иногда, особенно по утрам, под ногами хрустел иней, а лужи блестели, подернувшись тонким ледком.
Однажды, вернувшись с прогулки, Пауль открыл чат и увидел сообщение:
- Сегодня чудесный день для маленького приключения, - написала Лея.
- Хм... – откликнулся он. – А для какого?
- Хочешь увидеть меня «живьем»?
- А можно? – спросил он опасливо. – Ты не растаешь, как осенний снег?
Облако смеющихся смайликов окутало строку.
- Не растаю, - засмеялась она. – Я дам тебе адрес: Линденвег, 123, квартира 5, Зонненвайде. Это недалеко от вокзала, надо только перейти реку по мосту. Если решишься прийти – приди. Я буду дома.
Он долго смотрел на экран, потом написал:
- Приду.
- Тогда жду тебя, - ответила она. – Не спеши, наслаждайся каждым шагом.
Закрыв окно чата, Пауль вызвал на экран Гугл мэпс, отыскал Зонненвайде – по описанию Леи, маленький, идиллический городок, утопающий в садах и цветочных клумбах – и проследил по карте путь от железнодорожной станции до улицы Линденвег. Правда, дома 123 не нашел, и река оказалась совсем в другой стороне, так что непонятно было, зачем ее переходить. Но он решил разобраться на месте. Эти карты, видимо, устарели. В крайнем случае, можно будет взять такси.
Он торопливо оделся - теплая куртка, ботинки туго застегнуты, шерстяной шарф вокруг горла – чувствуя себя мальчишкой, спешащим на первое свидание. До вокзала добрался легко – и даже забыл про больную ногу. Все его мысли были уже там – в крохотном Зонненвайде. Пауль представлял себе Лею – зеленоглазую, со светлыми косичками и легкой улыбкой, и сам улыбался, тепло и мечтательно. Зря, наверное, он не сказал ей, когда приедет. Может, она бы его встретила. И не нужно было бы искать в темноте этот странный дом, не нанесенный на карту. Солнце уже садилось над городом, окрашивая мостовые и крыши в мягкие золотые тона. Пауль попытался открыть чат с телефона, но платформа «Гешер» почему-то не загружалась. Ну да ладно! Он был слишком взволнован и счастлив, чтобы огорчаться из-за мелочей.
В привокзальном киоске Пауль купил букетик цветов – бледно-розовые и белые хризантемы. А потом три часа ехал на поезде. Сначала смотрел в окно, на текущие мимо пустые поля и голые, прозрачные на фоне темнеющего неба перелески, потом задремал. Устал, конечно. С непривычки затекла шея и разболелась поясница. На место он прибыл уже поздно вечером и вышел на перрон – в почти сплошную темноту, удивляясь, почему поблизости не горит ни одного фонаря. На первый взгляд городок – хотя и в самом деле небольшой – вовсе не казался уютным. Здания вокзала не было, только одинокий кассовый аппарат на платформе. Чуть поодаль серели какие-то заводские корпуса, похоже, заброшенные. Паулю чудились разбитые окна и грязные разводы на стенах – бездарные городские граффити – впрочем, из-за позднего часа невозможно было разглядеть их как следует.
Он пожал плечами и снова попробовал загрузить «Гешер». Безрезультатно. С края платформы спускалась довольно-таки крутая сетчатая лестница без перил. Пауль замер над ней в нерешительности. Темнота, большие расстояния между ступенями, покрытыми скользкой палой листвой... Он неуверенно шагнул... И еще раз... Выдохнул с облегчением – получается. На третьем шаге больную ногу повело в сторону, она подогнулась, как поролоновая, и Пауль грузно рухнул вниз, ударившись головой о край металлической ступеньки.
Цветы разлетелись во тьме белыми звездами... Он поднялся и кое-как отряхнулся. Резкая боль, на мгновение пронзившая затылок, стихла, и во всем теле ощущалась странная легкость. Несколько долгих минут Пауль не мог сообразить, кто он, где и зачем находится. Потом сознание прояснилось, а впереди неожиданно воссиял свет – стоило только обойти унылые заводские постройки. Там текла меж бетонных берегов полноводная, быстрая река, а над ней перекинулся хвостом сказочной райской птицы широкий мост – светлый и ажурный, словно сотканный из сияющих солнечных брызг. Пауль направился туда, и каждый шаг давался легко, как скольжение по невидимым дорожкам света. Темная вода блестела, отражая фонари и облака. А мост показался ему смутно знакомым. Где-то Пауль уже видел эту солнечную радугу над рекой, гордым изгибом уводящую в светящийся туман.
«Иногда то, что начинается как игра, - написала ему однажды Лея, - становится дверью. И если открыть ее... чудеса случаются».
И он вступил на мост, и мир словно вздрогнул и засиял изнутри, растворяя в мягком свете остатки неуверенности, страха, одиночества и душевной боли. А на другом берегу Пауля ждала – она. Живая, теплая, настоящая. Зеленые смеющиеся глаза. Задорные косички. Красный зонтик, наклоненный так, будто приглашал войти в новую, сказочную реальность.
Они смотрели друг на друга, и городок вокруг словно расплывался в бледных ночных красках. Круги от фонарей, запах дождя, тихий плеск воды.
И был вечер, и было утро – день первый.

Через пару дней в новостной ленте появилась короткая заметка.

«23-го октября в Зонненвайде трагически погиб 50-летний мужчина. По предварительным данным полиции он направлялся на встречу, назначенную чат-ботом «Лея» интернет-платформы Gesher.AI, но по дороге потерял равновесие и упал. От полученных травм он скончался на месте.
Следствие исключает участие третьих лиц. По словам знакомых, мужчина вел замкнутый образ жизни и страдал от последствий заболевания.
Полиция напоминает о необходимой осторожности при общении в сети и призывает близких уделять внимание одиноким пожилым людям и инвалидам».