- А ей неплохо живётся! - Пробурчал он, с шумом втягивая в ноздри аромат кофе, смешанный с имбирем и корицей. – Ишь, царица. В постель принёс, да ещё и поит из своих рук. А она-то по глоточку, по глоточку. Наслаждается. И булочку с маком. Эх. Хорошо…
Он вытер подступившую слюну широким рукавом и снова устремил зоркий взгляд на жильцов квартиры:
- Да вы что! Ещё и целуются. Тьфу-ты. Люди. Иди уже на свою работу. Деньги нам зарабатывай. Для уюта. Вот то-то же.
Затаившись в чулане, он терпеливо ждал, когда муж уйдёт. Наконец входная дверь захлопнулась, и ключ два раза повернулся в замке. С усмешкой понаблюдал, как женщина незаметно перекрестила спину уходящего мужа, нашёптывая молитву.
– Благословляет. Ну-ну. Ох уж эти шуры-муры. Поворачивайся уже, говорю. Готовить пора, да углы подчистить. Я пыль не люблю. Куда! Не допивай кофе. Моё. Иди-иди, умойся сначала. Вот так. Умница.
Он беззвучно хохотнул, повернулся вокруг себя, прищёлкнув пальцами, и обернулся большой сизой мухой. С жужжанием помчался к тёплой чашке с кофе и оставленному бутерброду. С наслаждением погрузил толстенький хоботок в кофейную жижу и начал пить, с чмоканьем проглатывая каждый глоток.
- И бутербродик ням-ням. Хорош…- Пробормотал он невнятно, торопливо жуя кусочек маковой булочки, щедро намазанной сливочным маслом, на котором красовался тягучий сыр.
Над головой послышался женский вскрик. Он вздрогнул и оторвался от угощения:
- Явилась-не запылилась.Что так орать-то? И съел всего чуть-чуть, - с недовольным жужжанием резко взмыл в воздух, неуклюже уворачиваясь от удара полотенцем. – Да зачем бежишь-то за мной? Вот дуреха. Брось говорю! Пригрел я вас на своей груди.
Он потёр в воздухе лапки и мысленно дал команду. Тут же его тело разделилось на части, размножилось. Вместо одной особи в воздухе летало уже три жирные ленивые мухи. Одна ловко метнулась в ноги женщине и юркнула в чулан, наблюдая за беготней с хлопаньем.
– Лови-лови. Я новых сделаю. У меня не забалуешь. – Он сердито погрозил толстеньким пальцем в спину женщине.
– Неужто поймала уже? Ну, отдохни. Приготовь обед. Потом других выпущу. Тебе ж полезно. - Он хихикнул, потирая ладошки. Затем медленно полетел в комнату за женщиной, стараясь держатся ближе к потолку.
- Куда окно открываешь? Муху некуда бросить? Ноябрь на дворе. Застудишь углы-то. – Сердито запричитал он, хватаясь за голову.
Женщина вышла, плотно прикрыв дверь комнаты.
- Да ты что удумала? Заморозить меня решила? Ах ты, дурья башка! - Он испуганно начал дёргать дверь на себя, пытаясь открыть, но окоченевшие от мороза пальцы не слушались. Наконец дрожащие суставы издали щелчок, и он превратился в маленькую моль.
Моль подлезла под дверь, протискивая мохнатое брюшко к теплу. Забилась в меховой воротник нового пальто и затихла, собирая силы. Тут было чем  перекусить, если что. Да и нескоро хватятся.
Ночью нужно осматривать жилище и охранять владения от злых залётных духов. Домовой знал свои обязанности, исполнял их прилежно и жильцов любил. А что глупят часто, так что с них взять. Люди…