Ещё одна бессонная ночь уже ничего не могла изменить… Она не могла стереть из памяти тот трагический день, когда не стало Инги… Никита бродил по комнате, дожидаясь рассвета, чтобы уйти на работу. Сколько таких дней уже пролетело в его новой жизни, сколько ещё впереди…

Робкий луч солнца скользнул по белой фарфоровой лошадке… Нет, та лошадь была чёрной масти… Лёгкая, смелая и непокорная… Такая же, как Инга… Наверное вцепившись в гриву, она успела ощутить восторг свободы, чувство полёта… Такой она была – всегда хотела быть независимой, успешной… и знаменитой.

Всё шло точно по сценарию… Когда Инга вскочила на лошадь, Никита заметил на её лице выражение бесшабашной радости, но сквозь это чувство увидел проступающий страх. Раздался выстрел… В отличие от прошлых дублей, лошадь испугалась и помчалась галопом, освободившись от седока…

Инга лежала распростёртая на осеннем ковре и листья кружились над ней, как тропические птицы… Её раскрытые глаза смотрели в небо, которое она уже не видела… Ни одной капли крови… красивая и неподвижная. Вокруг стояла такая тишина, что был слышен шёпот падающей листвы.

У Инги не было родных – родители умерли во время эпидемии в одной из южных стран. В последний путь её провожали друзья, актёры, поклонники таланта.

Чувство вины терзало Никиту с каждым днём всё сильнее… Почему он не удержал Ингу от этого испытания? Да, это была главная роль… За ней должны были последовать признание… слава… известность…

Он должен был не пустить её на съемки… Уговорить, удержать, связать, закрыть в доме… а теперь нельзя ничего изменить… Но разве он мог знать?

Наступило утро, и, хотя было ещё рано, Никита поехал на работу. Коллеги планировали празднование Рождества и невольно касались этой темы. Вечером Никита отправился в магазин детских игрушек – купить подарок для племянника. Он неуверенно ходил между стендами, заставленными мягкими зверюшками, развивающими играми, мячами, карнавальными костюмами, пытаясь угадать, что может обрадовать мальчика.

Услышав голоса за спиной, Никита посторонился и оглянулся. Маленькая девочка с торчащими косичками дёргала за куртку молодую женщину и требовала:

– Мама! Я хочу того маленького шута! Я хочу! Я раньше видела его в витрине магазина!

– Но его уже продали! Вчера его подарили другой девочке! У неё, наверное, день рождения!

– Но почему ей? Шут смотрел на меня и всё понимал! Он бы стал моим другом! – настаивала малышка.

– Эта игрушка авторская! Она одна такая! Другой нет! – пыталась объяснить ей мать.

Встретив мамин укоризненный взгляд, девочка сказала уже тише:

– Тогда я хочу, чтобы сегодня было вчера, и я первая пришла в магазин!

– Но так не бывает! – удивилась мама.

Девочка посмотрела на женщину, словно та не понимала самого простого.

– Почему не бывает? Всё бывает! Я позову старушку «Время» с песочными часами, и она всё сделает! Ты же сама мне эту сказку читала! А в сказках всё правда! Так чем же отличается вчера от сегодня? Только названием дня!

Мама держала дочку за руку и пыталась увести из магазина. Продолжая спорить, они медленно удалялись от Никиты.

«Чем отличается вчера от сегодня?» Этот вопрос застрял в голове Никиты. Он был поражен тем, что маленькая девочка не смирилась с потерей того, кого уже полюбила…

Чёрная лошадь летела по лесной поляне, осыпая платье наездницы алыми, розовыми и золотыми листьями… На секунду поймав взгляд Инги, он увидел, что яркие карие глаза девушки засияли, словно именно он только что сказал ей что-то необыкновенно приятное, хорошее, ожидаемое… Он почувствовал, что с детства мечтал о встрече с ней.

Теперь боль утраты и чувство вины стали его постоянными спутниками. Никита понял, что его страдания ничего не могут изменить, нужно действовать! Девочка невольно дала ему подсказку. Слова её прозвучали, как вызов. Возможно ли взаимодействовать со временем и изменить его ход? Это стало задачей, которую он поставил перед собой и перед самим понятием реальности – вырезать трагическое событие из жизни Инги, вытащить её из прошлого!

***

Никита был специалистом в области квантовой механики и несколько месяцев держал в секрете свои разработки. В оборудованной дома лаборатории он создал “Призму Причинности”. Это изобретение, способное разорвать линейность времени и показать истинную природу событий. Странное устройство в центре комнаты выглядело, как сплетение зеркал, проводов и шестерёнок, которые медленно вращались, издавая едва слышимый звон. На множестве циферблатов вместо привычных стрелок мелькали хаотичные всполохи света, будто внутри часов скрывались вихри времён.

Улыбка Эйнштейна на портрете не остановила Никиту, хотя он понимал, что его разработки противоречили теории относительности.

Ему удалось согнуть пространство-время в петлю с помощью специальных кольцевых лазеров. Он знал, что в квантовом поле существует бесконечное количество вариантов развития событий. Нужно вернуться в прошлое исправить выбор. Он проделал несчётное количество опытов, в которых исчезали и появлялись предметы.

Никита подумал, что это значительное открытие, которое позволит своими глазами увидеть строительство египетских пирамид, попасть в мастерскую Леонардо да Винчи, стать свидетелем возведения Колизея… Но его не волновала слава… Он хотел увидеть Ингу живой.

Но нужно было ждать год, чтобы наступила та же дата, когда случилось несчастье. Учёный с точностью до секунд определил время суток, когда произошла трагедия. Пару минут… Ему нужно поймать их и вмешаться в события до выстрела… Он представлял, как тогда всё было – Инга схватилась за гриву лошади… Именно здесь должна быть та возвратная петля времени, чтобы события изменили свой ход и потом развивались дальше, только с живой Ингой.

Осталось активировать устройство. Никита не решался сделать последний шаг. Он боялся, что не учёл какую-то деталь, но успокаивал себя тем, что будет вмешиваться только в те события, когда Инга погибла. Только вернуть её…

Учёный обвёл глазами комнату. Белая лошадка, подарок Инги, стояла на прежнем месте, и Никите показалось, что от неё исходит сияние.

– Я увижу Ингу живой! Чего бы это мне не стоило! – подумал он и нажал кнопку пуска.

Никита почувствовал, что пол уходит из-под ног и понял, что оказался в другом мире. Хотя он ограничил действие Призмы только моментом перед падением Инги с лошади, почему-то это не сработало, и он зашёл в прошлое гораздо раньше, чем предполагал и увидел себя с Ингой в том самом кафе, куда они заехали перед съёмками. Длинные каштановые волосы девушки струились по плечам и спадали на его любимое красное платье. На миг Никите почудилось, что ничего не случалось, прошедший год – просто мираж.

Казалось, Инга ещё не поняла, что происходит, но вдруг разлила кофе. Никита чётко видел, что чашка упала и разбилась, а девушка огорчилась, решив, что это плохой знак. Но в следующую минуту чашка, абсолютно целая снова была у неё в руках. Она удивилась, и, хотя Никита сказал, что ей это показалось от волнения, он понял, что причинно-следственная связь ломается – события приводили к последствиям, которым не было объяснения.

Затем Никита с Ингой поехали на съёмочную площадку. Девушка нервничала, но старалась это скрыть, шутила. Она переоделась в длинное дорожное платье и короткий жакет с меховой опушкой. Шляпка была повязана цветным газовым шарфом, длинные концы должны были развеваться во время езды, создавая романтический образ.

Инга забралась на лошадь… схватилась за гриву. Наблюдавший съёмки мальчик вдруг громко засмеялся без повода. Режиссер закричал, чтобы мальчика увели с площадки. Но вдруг началась гроза. Лошадь взвилась на дыбы и понеслась в город, унося Ингу…

Никита бросился за ней, но лошадь мчалась и скоро превратилась в маленькую точку на горизонте. Что случилось с Ингой? Где она теперь? Для чего были все его усилия, если он подвергает любимую ещё большим испытаниям?

Когда совершенно подавленный Никита возвращался домой, возле крыльца он увидел размытые ночным туманом силуэты Инги и лошади.

Ему трудно было идти – он шёл навстречу взгляду Инги. Она заговорила, не дождавшись, когда он подойдёт близко.

– Я была на своей могиле… Прошёл год, но кто-то постоянно приносит цветы… И ещё я узнала, что работу над фильмом завершили без меня. В главной роли снялась моя давняя соперница, завистница Афина. Она дождалась своего часа… своего звёздного часа, который был моим! Зато я теперь никто! Я не могу появиться под своим именем. Мне нужно начинать всё сначала, а я не могу! Я слишком долго была мертва!

– Инга! Нечеловеческим усилием я вернул тебя в этот мир! Мы придумаем тебе новое имя! Ты снова станешь знаменитой! Я люблю тебя и доказал, что на всё готов ради тебя!

– Зачем? Пусть бы лучше меня помнили той, кем я была! Оказалось, что моя посмертная слава сильнее той, что была при жизни!

– Инга! Я не всесилен! И не могу изменить мир! К тому же я должен скрывать свои разработки! Иначе меня заставят вытащить из прошлого тех, кого Создатель забрал ради Мира, ради безопасности людей! Ты будешь жить, а я разберу свою Призму.

– Ты будешь жить… – повторила Инга. – Как я буду жить? Я должна буду догонять сама себя, чтобы снова встать на тот пьедестал, на который я уже поднялась… Я не могу быть собой!

– Но ты знаешь, как спортсмены восстанавливаются после травм… А у тебя ни царапины… – уговаривал я Ингу, совершенно не ожидая таких аргументов. И вдруг к Никите пришло понимание того, о чём он не задумывался:

– Инга… Но ведь кроме всего ты возвращаешься ко мне…. Ты никогда не любила меня?

Девушка пристально посмотрела на него и её большие карие глаза показались Никите крупными зёрнами застывшего янтаря, в которых он увидел своё отражение. Он давно был весь там, внутри неё, он жил её стремлениями, её энергией. Их окутывала темнота, мир сузился до небольшого пятна на тротуаре, засыпанного сухими мёртвыми листьями. Он подумал, что найти человека, в глазах которого можно увидеть своё отражение, трепет своих сокровенных мыслей и переживаний – большое счастье.

– Не любила, – ответила Инга, восполняя недосказанность, не успевшую разъясниться в их стремительной жизни.

Перед ним пролетели дни и бессонные ночи, когда он сначала тлел и медленно погибал от тоски по ней, потом с надеждой собирал Призму.

– Что же ты хочешь теперь? – спросил он, чувствуя себя совершенно опустошённым.

– Я хочу уйти туда, откуда ты меня вернул… Я уже умерла. А теперь мне предстоит сделать это ещё раз. Но я ушла в блеске славы… А теперь я никто… Кто мне поверит, что я не помню своего прошлого? У меня его нет… Есть у Инги, актрисы, от которой осталось тире между датами…

– Я готов уйти с тобой, только скажи, что ты любишь меня!

– Пойми, меня нет! Я призрак из твоей петли времени! Отпусти меня! Ты мне никогда не был нужен!

– Почему ты не сказала мне этого раньше? – сказал он, чувствуя, что его голос тает в темноте, как воск долго горевшей магической свечи, поддерживаемой невидимыми духами, которая теперь погасла и упала на холодный пол.

Пошатываясь, Никита вернулся в дом. Вдали стали слышны раскаты грома. Инга продолжала стоять на террасе.

Дрожащими пальцами Никита ввёл новые данные в Призму.

Он не смотрел исчезла ли Инга и её чёрная лошадь… Это было невыносимо. Всё происходившее в созданной им петле времени показалось ему мучительным сном с нежеланным пробуждением.

Никита понял свою ошибку. Он сделал только петлю, в которой появилась Инга. Но дальше петли целый год всё шло своим чередом, без неё. Теперь она увидела, что ей некуда идти. А он не был готов решить эту задачу.

Пока Никита не сумел понять загадку времени, но был уверен в одном – Инга жива. Только находится она в другом времени. А он ей не нужен. Не нужен…

Но его продолжала терзать мысль о том, что Инга сказала эти слова так резко не от равнодушия, а зная, что в реальной жизни её время истекло. Не хотела, чтобы Никита мучился, словно из другого мира видела его страдания, вызванные неожиданностью её смерти.

Когда он вышел на крыльцо – ни Инги, ни лошади не было. Никита. как в трансе, вернулся в комнату, подошёл к столу и, схватив молоток, швырнул его в Призму. Осколки зеркал рассыпались по полу, провода заискрились, вспыхивая цветными огоньками. А он продолжал разбивать молотком своё творение, проклиная и сценариста, и режиссёра, и судьбу, и законы пространства и времени, и свои знания, пока совсем не обессилел и сидел на полу, с ненавистью уставившись на портрет Эйнштейна.

За окном бушевала непогода. Буря надрывалась, плача, как цыганская скрипка. И постепенно Никите пришла в голову мысль, что чёрная масть – не только цвет смерти, но и знак того, что жизнь, как бы ни была жестока, всегда несёт в себе частичку свободы. Тайна времени продолжала жить в нём, но теперь он знал, что исцеление приходит только через принятие правды.

Ночью начался ливень. Небо и земля, такие далёкие друг от друга, словно стали одним существом. Утром буря утихла. Ветер сглаживал гребни сизых туч, выпуская свет. Выглянуло солнце – и в его золотистых лучах живым жемчужным сиянием блеснула белая фарфоровая лошадка.