482 г. до н.э.

День обещал быть ясным и солнечным. В Сузах утром всегда свежо, и прохлада бодрила царя. Его колесница, свита и охрана только ждали указания Ксеркса, чтобы отправиться в дальний путь. Холёные нисайские лошади с нетерпением били копытами, готовые доставить царя в горный Персеполь.

Царь всматривался в дорогу и думал о том, что скоро его ждут великие дела и большие пути, но пока ни с кем не делился своими планами, хотя они уже зрели в голове молодого царя. Так же, как легко он встал на трон, такими же лёгкими он представлял и свои победы.

Вскоре на золочённой колеснице Ксеркс отправился в путь по растрескавшейся от солнца, бесплодной и выжженной солнцем земле, среди гор и каменистых равнин, где нельзя было возделывать поля или пасти скот. Личная охрана царя, отборная армия бессмертных из персидской знати и свита придавали значительность особе императора, но молодому царю, наследнику великого Дария и Кира, полному могучих сил, ничего не могло угрожать на пути. Его дед и отец покорили все царства Востока, и персидские гарнизоны теперь стояли в каждой сатрапии. Ему осталось только нанести размашистый красивый штрих, увековечив своё имя и дальше жить в полном удовольствии, принимая уважение и покорность подданных.

И Ксеркс не намеревался откладывать этот шаг – именно сейчас в расцвете могущества надо завершить начатое Дарием и Киром. Для этого у молодого царя было достаточно сил, стремления, решимости и уверенности.

Его великие честолюбивые предки не смогли бы удержать в повиновении огромную империю, если бы не создали всеохватную систему организации, при которой успешно развивалась торговля и сельское хозяйство. И в том, чтобы в империи был порядок, спокойствие и процветание, был их личный интерес – больше доходов поступало в казну и сильнее становилась армия.

Государственному аппарату с царской канцелярией, находящемуся в Сузах, подчинялись министерства – военное, юстиции и финансов с штатом умелых чиновников. При Дарии появился новый пост «тысяче-начальник», надзирающий над чиновниками и личной гвардией царя и контролирующий органы государственного управления. С разных концов государства от Египта до Индии сюда приезжали многие высокопоставленные лица. В Вавилоне, Экбатанах, Мемфисе и других городах были свои крупные государственные аппараты с начальником канцелярии, хранителем сокровищницы, принимавшим государственные подати, глашатаями, сообщавшими царские распоряжения, счетоводами, судебными следователями и большим штатом писцов.

Но персы занимали особое положение в государстве – они не платили дани. Для них было одинаково почётно носить оружие и заниматься земледельческим трудом или скотоводством.

Тайная полиция – «государев глаз», «государево ухо», посещала сатрапии, узнавала и следила за тем, чтобы не возникали восстания, заговоры, мятежи. Царский суд постоянно переезжал из одной сатрапии в другую.

Войско было рассредоточено по всей империи, его перемещали, направляя на границы государства или в области, требовавшие особого внимания. В крепости, расположенной в акрополе – возвышенной и укреплённой части города, на случай войны царь содержал гарнизоны.

Дарий установил систему всепогодных дорог и систему курьерской службы с промежуточными станциями, где находились лошади и наездники, способные продолжить курьерский путь. Была создана коммуникация дорог с почтовыми станциями, благодаря чему страна становилась единым живым организмом. Дороги строились просторные, вымощенные камнем.

Главная – из Суз к Эфесу – царский путь – была шириной шесть метров и протяжённостью две с половиной тысячи километров, другая соединяла прибрежную полосу Эгейского моря с Сузами. Дороги прекрасно содержались и благодаря этому торговля достигла огромных масштабов. Теперь поездка от Сард в западной Малой Азии к Сузам в Персии, которая раньше занимала три месяца, по царскому пути длилась неделю. Дороги охранялись отрядами войск, строго карающими за попытки грабежа и разбоя на дорогах, и благодаря этому они стали безопасными.

Колесница, запряжённая громадными молодыми нисайскими конями, выращенными для царя в мидийской долине Нисайон, стремительно продвигалась по равнине. Вот уже искусственная терраса, платформа, вырубленная на скале и примыкающая к каменной гряде с восточной стороны. Вскоре взору молодого царя показался величественный город, который возводили полвека лучшие строители огромной Персидской империи. Город возвышается на два километра от подножия горы, являясь и садом, и дворцом, состоявшим из нескольких зданий, открытых во все сторон. и доступ к нему виден с запада. Хотя дворец не похож на крепость и не имеет таких мощных укреплений, как Вавилон, над стеной по гребню горы поднимаются башни, отстоящие друг от друга на дальность полёта стрелы. Здесь не сооружались храмы, ибо свет бесплотен и поклоняться ему можно повсюду.



Ксеркс чувствовал гордость за своего отца, благодарность и уважение архитектору Дария за смело задуманный и мастерски исполненный план сооружений, поражающий воображение. Царю необходимы атрибуты власти, чтобы показывать своё могущество, и Ксеркс думал, как он продолжит строительство города, равных которому не будет во всём мире.

Строительство царского дворца в Персеполе было начато Дарием и город задуман, как духовное святилище персидской империи, как символ величия и великолепия. Дарий не жалел средств и расходовал свои богатства на возведение дворца. На строительстве и отделочных работах были заняты мастера из всей империи – египтяне, греки, вавилоняне, сирийцы, лидийцы, даже мидяне – не менее четырёх тысяч человек, а персы являлись надзирателями. Из двенадцати сатрапий постоянно доставлялись материалы. И Кир, и Дарий оплачивали труд работников.



До начала строительства была проложена первая в древнем мире система водоснабжения и канализации. Дата наступления нового года – дня весеннего равноденствия, определялась в астрономической обсерватории, там велись постоянные наблюдения за движением светил на небе.

Каждое здание и каждый рельеф имели ритуальное значение. Над порталом красовался крылатый диск – символ Ахурамазды, а стены несли клинообразные письмена, повествовавшие о заслугах царей перед духом добра и истины – Богом света Ахурамаздой, и о его победах над силами зла, духом тьмы Ариманом. Рельефы, изображавшие схватку быка – знака солнца, со львом, символом тёмных сил, прославляли – победу весны над зимой, тепла над холодом, света над тьмой и праздник обновления мира. День весеннего равноденствия означал начало годового цикла времени.

Царь думал о себе, что, поклоняясь Ахурамазде, он служил добру, возрождал жизнь, чтобы строить дворцы, дамбы, рыть каналы, насаждать сады. Иногда он и сам работал в саду и это было под стать царю. Город, воздвигнутый в бесплодной равнине, был искусственным оазисом.

Царь посещал Персеполь один раз в году на празднование нового года, и священный город готовился к его приезду, хотя из старой персидской знати лишь немногие пожелали переселиться со своими семьями в новую столицу. Древним персидским родам более по душе были Пасаргады, Сузы и Экбатаны, близ которых погребены их предки, а также былые цари. Зато новая персидская знать, возвысившаяся при Дарии, охотно поселилась в Персеполе и ближайшей к городу округе.

Колесница Ксеркса подъехала к широкой двойной лестнице из ста десяти каменных ступеней, ведущей на террасу Персеполя. Ступени сделаны пологими и вместе с пешими на террасу могли без усилия подниматься и всадники.

Царь остановился перед монументальными Воротами Всех Стран – проходным павильоном с квадратным залом, где пребывала стража. Охраняя вход, стояли по его сторонам гигантские крылатые быки с человеческими головами. В тиарах персидских царей, они служили основанием для устоев ворот и на них было высечено на трёх языках:

«Я – Ксеркс, великий, царь царей и царь многих стран, царь всей земли, простирающейся вдаль и вширь. По воле Ахурамазды я сделал эти Ворота Всех Стран».
Ксеркс с удовольствием посмотрел на загадочный взор миндалевидных глаз священных человеко-быков, направленный в горизонт. Их губы, сжатые над завитой мелкими кольцами бородой, казалось, скрывали вечную тайну. Он знал – это изображение задумано, как его образ. Здесь Ксеркс хотел показать, что он достойный преемник Дария.

***
Со всех концов империи на несколько недель для празднования Нового года уже прибыли во дворец вельможи. Они привезли царю богатые дары – сосуды с золотым песком, серебряные кубки, золотую посуду, украшения из драгоценных металлов, ткани, дорогие ковры, статуэтки из фарфора и бронзы, изделия из слоновой кости, молодых львят, верблюдов.

Торжественный ритуал был более пышным, чем во дворцах правителей Египта, Лидии, Вавилонии. Гостей встречали, размещали в удобных домах и создавали все условия, чтобы вельможи чувствовали себя хорошо, долго помнили и рассказывали в отдалённых сатрапиях о великолепном дворце и прекрасном приеме. Гости прибывали важные, а не приехавшие на праздник могли вызвать гнев царя.

В Персеполе расположены помещения для прислуги и казармы для войска. Несмотря на то, что в ритуальном городе персов всегда царил порядок и сотни служащих старательно выполняли свои обязанности, подготовка к празднику начиналась заранее, чтобы всё успеть к приезду царя и его свиты. Вельможи торопились передать свои богатые дары до начала праздника и успеть решить свои многочисленные проблемы, накопившиеся за год. Для этого надо было пораньше попасть на приём к тысяче-начальнику, от мнения которого зависел успех дальнейшего разговора с царём. Затем, пока будет продолжаться праздник, нужно выбрать время и поговорить с повелителем о своих делах, конечно, когда у владыки будет хорошее настроение.

Вельможи, приехавшие из отдалённых областей империи, были наслышаны об обычаях двора и о своеобразном нраве царя. Он был всегда разным – то властным, жестоким и мстительным, то капризным, сластолюбивым и сумасбродным, то бесконечно щедрым. Такие черты характера царя замечали вельможи, которые с разными целями пытались войти в доверие царя и боялись его гнева.

Число привилегированных лиц, которые могли видеть лицо царя и говорить с ним, было очень ограниченно. Приближенным предписывалось постоянно носить на голове капюшоны, закрывавшие рот, чтобы их дыхание не могло коснуться повелителя стран.

Для встречи с царём родственникам и знатным придворным полагалось быть одетыми в мидийскую одежду пурпурного цвета, на голову, по обычаю надевали бело-голубую повязку. Одежда придворных более низкого сана была другого цвета. В зале витал аромат дорогих благовоний – знатный перс не отправлялся в поход без ящика с мазями, маслами, помадами и духами. У царя же были свои косметические средства, приготовленные из львиного жира, пальмового вина, шафрана и ароматического масла.

Начальник гвардии бессмертных, личной охраны царя, присутствующий во дворце Гидарн, сын Гидарна выделялся из прибывших вельмож – высокого роста, стройный, крепкого телосложения с красивым, волевым лицом. Его глаза смотрели пристально, оценивающе. Проницательный взгляд Гидарна говорил об умении быстро проникать в суть вещей. Всегда уравновешенный и спокойный, он был опорой Ксеркса – хорошо знал свою империю, знал людей, управляющих вверенными им областями. Образы Кира и Дария, завоевателей и политиков, были для него путеводной звездой.

Хазарапату – тысяче-начальнику, и одновременно, начальнику личной гвардии царя был доверен верховный контроль над всем государством и надзор над всеми чиновниками. Когда сатрапы начинали представлять угрозу царю, их приходилось удерживать в повиновении военными и финансовыми средствами.

2009 г.

Продолжение книги 2 "Накануне войны" можно посмотреть здесь https://proza.ru/avtor/orchudeya