Арно лежал, заложив руки за голову, и смотрел в ярко-голубое небо. Теплое утро, наполненное деловитым гудением пчел, стрекотом и щебетанием, одуряющие ароматы цветущего луга настраивали на философский лад и размышления о мудрости малых сих, что неустанно славили залитый солнцем мир в краткий миг своей жизни, не ведая ни сомнения, ни мук выбора. Его же внутреннее состояние было далеко от безоблачности летнего дня. Неожиданная, невозможная встреча со сьерой Ларой, была подобна камню, разбившему зеркальную гладь озера, и всколыхнула то, о чем он запрещал себе грезить. Камень? Да пожалуй, тут рухнул утес, и об этом впору слагать канцоны! И конечно, самое время предаваться любовным терзаниям. Но как бы язвительно и беспощадно Брикасс не вел диалог с собой, на миг ему вдруг представлялось, будто он жарко целует губы Лары, а она приникает к нему, и бездонные глаза светятся восторгом и любовью.

Арно вздохнул. А ведь казалось, за прошедшие седмицы он достиг душевного равновесия...

...Поначалу он опасался, что будет тяготится данным Астигару словом, однако, получив возможность узнать пирров, сочетающих великодушие с жестокостью, а наивность с упрямством, искренним, как в дружбе, так и в ненависти, он все больше проникался симпатиями к этому народу. Арно действительно пришелся по нраву Кейноа, которая удостоила его долгой беседой, рассказывая об обычаях и пиррейских богах. Он узнал, что Мудрые проходили инициацию лишь с одним божеством. Более миролюбивые южане считали своими покровителями Оста или Илларгу, на севере в чести был Наргин, а шаманы кланов Аратс и Изейя традиционного избирали Сугаара.

«Сугаар стоит на пороге, но... что-то до сих пор не дает ему ворваться в наш мир. Однако теперь верные ему стали сильны, как никогда. Земли Аратс и Изейя укрыты облаком, и я не могу разглядеть, что там творится. А Илларга, же увы, по-прежнему далека и не всегда отзывается мне», - качала головой Кейноа. - «Я лишь узрела Синюю Звезду, что ярко горит в ночи...»

Ихинцу Арно не видел: она то ли избегала его, то ли обязанности ученицы Мудрой не оставляли ей свободного времени. Но часто наблюдал за сыном. Тодор давно перестал дичиться и спокойно играл в его присутствии, однако Арно, помятуя о своем обещании, даже не заговаривал с ним.

С Астигаром они объехали соседние кланы и добились союза с Горными котами. Остальные заняли выжидающую позицию, однако уже можно было считать, что его миссия увенчалась успехом. Демонстрируя полное доверие, Астигар дал ему полномочия представлять Фальго в Альби и перед поездкой в Квилиан подарил жеребца необычной золотистой масти. "Поцелованный Остом" - так называли выведенную южными пиррами породу. Конь по кличке Солейн был крупнее и сильнее любого из монтанеро, и при этом унаследовал их необходимые для горных троп качества. Арно оценил щедрость вождя - ведь поцелованных Остом во всем Пиррее едвали насчитывалось больше сотни голов.

Оставались сомнения в том, что переговоры и заключение союза пройдут гладко, но полковник Оденар проявил достаточно гибкости и терпения. А потом, во дворе, земля ушла у Арно из-под ног: Лара! Этого не могло быть, он бредит...

Он стоял, не отваживаясь окликнуть ее, и уже был готов отступить за угол комендантского дома, но в тот миг Лара обернулась. Она спокойно, даже отстраненно поприветствовала его, и лишь в ее глазах Арно вдруг увиделось то, чего увидеться не могло...

Ананк угодно было вновь испытать его. Он решил без промедления покинуть Квилиан, несмотря на то, что день клонился к вечеру: смятение, охватившее душу, требовало выхода — в движении, в преодолении трудной дороги. Джузе, который тоже успел узнать о приезде в крепость сьеры Оденар, помалкивал, но Арно иногда перехватывал его меланхолично-понимающие взгляды.

До Руэрбы осталось с десяток лиг, но Арно не спешил пускаться путь. Из задумчивости его вывело хмыканье. Он повернул голову: устроившийся на гранитном валуне Джузе пристально смотрел на него, покусывая травинку. Его конь уже был оседлан, на лице же читалось безграничное терпение, более уместное для жреца из ордена Пастыря.

- Отражение тяжких страданий на твоем челе вижу я, - изрек этррури. - Неужто Микеле прав был?

Арно с досадой поморщился:

- А хотя бы и так.

- Поразительная у тебя способность — попадать в... эм-м-м затруднения с красивыми женщинами.

- Если ты о сьере Оденар, то никаких затруднений нет. И быть не может.

- Ну да. То-то ты мчался из Квилиана, как ошпаренный.

- Прибереги свою проницатлеьность для другого раза, - буркнул Арно.

Поднявшись, он скатал плащ, на котором прежде лежал, и пошел к пасущемуся неподалеку Солейну.

- Полковник Оденар готов воевать, и его люди тоже, но того нельзя сказать обо всех альбийцах, - внезапно заявил этррури.

- С чего ты взял?

Джузе пожал плечами:

- Проницательность. Принчепсу альбийскому должно возносить хвалу небесам, что в его армии есть ноорнцы, - он криво усмехнулся уголком рта: - Теперь я согласен с ним. Войны не избежать. Кстати, ты не думал, что Эра Странника разнежила народы Орнея? Не считая междуусобиц и борьбы с пиратами, где могли бы закалиться сердца? В маневрах и смотрах?

Арно от изумления едва не поперхнулся:

- Не хочешь ли сказать, что война несет благо? Ты, ученый и врач?

- Без тьмы мы не поймем, что есть свет, без смерти — не станем ценить жизнь. Огонь уничтожает лес, но на пожарищах вновь растут деревья — сильнее и выше прежних. Все заключено в великий круговорот, и беда, если колесо мироздания замедлит свое вращение или остановится. Эпоха Тьмы едва не прекратила существование рода людского, но и бесконечное благоденствие тоже может обернуться гибелью, - флегматично отозвался Джузе. - Я занимался не только медициной и наукой о флюидах, но и изучал старые хроники. Многое из того, чем мы пользуемся, возникло еще в Эпоху Тьмы или раньше, и с тех пор не претерпело значительных изменений. И речь не идет только об оружии. Поначалу надо было выживать и восстанавливать, и на это ушли десятилетия. Затем... мир будто застыл. И лишь последние лет пятьдесят наметилось развитие. И, как ни странно, совпало с тем, что дед нынешнего эрминальского императора решил завоевать восток.

Арно молча седлал коня, не находя, что ответить. Подобное никогда не приходило ему в голову. Его отрочество и юность пришлись на войну с Ноорном, затем, став либеросом, он вновь оказался среди людей, привыкших сражаться, и такая жизнь казалась ему вполне естественной.

Эттрури вздохнул:

- В одном из манускриптов, таком древнем, что я боялся своим дыханием обратить листы в прах, говорилось про огромный материк, лежащий за Закатным морем. Храбрецы утверждали, что побывали там и видели щедрые, плодородные земли и удивительных птиц и зверей, и случилось это еще до катаклизма. Понимаешь? Корабли ходили туда, пусть и был путь тяжек и длился едва ли не три месяца. Однако теперь мы ничего не знаем ни об этом пути, ни о материке...

- Храбрецы также утверждают, что в Рунее псоглавцы живут, однако Вольх с ними не согласен, - перекинув через спину коня седельные сумки, Арно вопросительно взглянул на друга. - Что на тебя нашло? Солнце уже высоко, и если мы хотим достичь Руэрбы до ночи, поторопимся.

- Не я валялся на травке, созерцая небо, - иронично ответил Джузе, садясь в седло, и вдруг мечтательно улыбнулся: - О, как бы я хотел увидеть новые земли. А ты? Никогда не хотел плыть и плыть на корабле, за горизонт, узнать, есть ли предел Закатному морю и что за ним?

- И что же за ним? Пропасть, Изнанка Мира, в которую низвергаются морские воды? - усмехнувшись Арно, вскочил на Солейна.

Джузе закатил глаза, затем менторским тоном сказал:

- Никуда морские воды не низвергаются. О том, что наш мир представляет собой сферу, парящую в эфире, было известно еще в древности.

- Пусть так, но почему ты уверен, что манускрипт не содержит в себе лишь полет фантазии его автора?

- Некоторым уж точно немного полета фантазии не повредит, - проворчал Джузе, направляя коня вслед за Брикассом. - Свернем к Монте-Сут? Мне нужно пополнить запасы Зуба Дракона.

***

После землетрясения Ниса обмелела и разлилась, и вода теперь едва доходила до бабок лошадей. Со склонов Монте-Сут местами сошли оползни, однако пещеру, в которой этррури нашел минерал, стихия не затронула.

Когда они выбрались на противоположный берег, Джузе вдруг резко натянул поводья коня , заставив того остановиться.

- Что такое? - обернулся Арно.

- Будто... птица крикнула.

Арно прислушался: журчание реки, шумное фыркивание коней — и больше ничего.

- Я ничего не слышу.

Но Джузе, побледневший, с залегшей у рта страдальческой складкой продолжал неотрывно глядеть в одну точку.

- Да что с тобой творится? - уже с тревогой спросил Арно, придерживая Солейна. - Заболел?

- Плохое место — гора Огня, здесь смыкаются миры, - сдавленно ответил эттрури. Над его губой выступили капельки пота. - Грядет зло.

Арно не ощущал ничего странного или зловещего, но искаженное лицо Джузе, его пальцы, судорожно стискивающие ткань рубахи на груди говорили сами за себя.

- Это там, — кивнул эттрури на север: - Как будто плачет... Еще одна капля, один шаг. Еще одна душа идет служить Ему.

- О ком ты говоришь?

- Не знаю. Но... в ночь землятресения мне был сон. Я видел вновь святилище Сейд Тахрира и жертвенник, - Джузе запнулся и с усилием продолжил: - С человеческой жертвой. Здесь, в недрах Монте-Сут.

- Но Сейд Тахрир не властвует в Пиррее!

- Он властвует повсюду.

«И никогда не отпускает покорившихся ему», - вспомнились Арно слова Эль-Сауфа.

- Я чувствую муки и смерть. И призыв о помощи, - губы Джузе искривились. -Ты не веришь мне?

- Верю... - пробормотал Арно. Если шаманы почуяли пробуждение древнего бога, то и другие люди тоже способны на это. Нахмурившись, он раздумывал, что предпринять. Что могут два человека против демона тьмы? Но если есть хоть какая-то возможность помешать... или хотя бы узнать, что происходит... Для этого не обязательно идти вдвоем. Он решительно сказал: - Я подберусь поближе и посмотрю, что там. А ты скачи в Руэрбу, предупреди Астигара.

Ужас плеснул в глазах Джузе, он вздрогнул всем телом, затем помотал головой и неожиданно улыбнулся:

- Без меня заплутаешь.

Арно внимательно посмотрел на него.

- Джузе, если тебе...

- Страшно? - прервал его этррури. - Нет. Уже нет. Я пойду с тобой. И так будет... правильно.

- Хорошо. Но лошадей придется оставить здесь, - Арно проверил, как ходит клинок шпаги в ножнах, затем зарядил оба пистолета.

- На ту сторону ведет тропа, правда, далеко я не заходил, недосуг было. Но лошади пройдут.

***

Сначала они почувствовали запах дыма, смешанный с еще одним - отвратительным запахом горелого мяса. Затем глухо, как из-под земли, донеслось монотонное пение. Скальные выступы впереди закрывали обзор, но дым поднимался сразу за ними. Вскидывая головы, захрапели кони. Невольно передернув плечами, Арно спешился и отдал поводья Солейна Джузе, затем вытащил из седельной кобуры пистолет и взвел курок. Скользнув к груде камней, он осторожно заглянул за край и застыл: на залитой кровью площадке творилось нечто, что разум отказывался воспринять. Огромный костер пылал у подножия горы, пирры, выгибаясь и воздевая руки к небу, кружились в экстатическом танце вокруг каменных столбов, на которых бурыми кляксами распластались останки, потерявшие всякое сходство с людьми. Арно сглотнул, подавляя тошноту: не единожды сталкиваясь со смертью в сражении, он все же не заглядывал в ее столь омерзительный лик. А в центре площадки, к еще одному столбу была привязана женщина в белом одеянии. И она была жива! Узнавание заставило сердце сбиться с ритма.

«Лара!»

Промелькнула мысль, что пиррейские демоны помрачили ему разум — откуда Ларе взяться тут, ведь она в безопасности, в Талассе?! Выдохнув, Арно навел пистолет на кривляющегося разряженного пирра, прикинув, что тот является вождем. Но в это мгновение на плечо легла рука. Обернувшись, он гневно уставился на белого, как мел Джузе. Тот приложил палец к губам. Арно протестующе покачал головой, однако Джузе стиснул его плечо, затем поманил за собой

Они вернулись к лошадям, тогда Джузе зашептал:

- Не так. Что толку, если мы убьем нескольких из них? Только присоединимся к жертвам. Ш-ш-ш, не дергайся. Если хочешь спасти ее, послушай меня. Они ждут явление демона — так поможем им.

- Чего ты.. несешь?! - хрипло выдохнул Арно.

Этррури рассмеялся:

- Помнишь, ты спрашивал меня, не знаю ли я каких занятных фокусов? Целую жизнь назад, да? Времени объяснять нет. Костер они кстати развели. Я заберусь выше и устрою им дивные огни и прочее. Это собьет их с толку. А ты уж не оплошай. Держи, - он вытащил из седельной сумки горшочек с Дыханием дракона. Подпали Зуб и бросай как можно дальше от себя.

- Откуда у тебя... все это? - Арно взял горшок и вскочил на коня.

- На всякий случай приберег, ведь боги не скупятся на каверзы и перепетии.

- Но как ты выберешься?

- Пиррам будет не до меня, - лихо ухмыльнулся Джузе. - Увидимся в Руэрбе.

***

- Этори-и-и сеьюг ханди-и-а!

Напев Беласко становился все громче, отзываясь вибрацией в костях.

«Нет! Не-е-ет!»

Из груди Лары рвался отчаянный вопль, и самой ей казалось, что она кричит, но в действительности она была не в силах издать ни звука сведенным судорогой горлом. Жуткий запах крови и обожженной плоти бил в ноздри, поначалу сводя ее с ума, потом она перестала замечать его, и слезы, струившиеся из глаз, иссякли. Прежде ей немыслимо было представить, что человеческое существо может жить со вспоротой грудной клеткой, в которой бешенно пульсирует кровавый комок сердца. С обугленными до костей ступнями или бесконечно долгие мгновения созерцая собственные внутренности. А люди все жили и жили, и смотрели на нее, и в их безумных от боли глазах Лара видела укор.

Теперь все мертвы. И она тоже мертва - она умирала с каждым воплем, с каждым хрипом, свидетельствующим об том, что чьи-то муки закончились. Осталось немного.

Перед ней появился залитый с головы до ног кровью Беласко.

«Сугаар доволен жертвой. Много страха, много боли, - слова вновь возникали прямо в мозгу, туманя рассудок. - Твоя кровь поможет разрушить последнюю преграду, твоя сила утолит его жажду».

Он взмахнул жертвенным ножом.

«Странник милостивый, в руки твои передаю душу мою...» - Лара завороженно смотрела, как черное лезвие медленно — будто миг сравнился с вечностью - плывет к ней.

«Приди, Сугаар!» - в разум, путая мысли и подавляя волю, ворвался вопль Беласко.

И Сугаар ответил на призыв шамана. Раздался грохот, и пригасшее было пламя костра взметнулось стеной, выбрасывая огненные щупальца, подобно мифическому кракену. Разлетелись горящие поленья. Несколько пирров с воем покатился по земле, остальные попадали ниц. Повалил необычайно густой дым, усиливая сумятицу среди пирров. Из белых клубов явился демон верхом на огромном коне, который сам казался всполохом огня. Громыхнуло, и Харц повалился на землю, пораженный молнией, пущенной рукой демона. Беласко застыл на месте, переводя взгляд с Лары на демонического всадника, а тот был уже рядом с ними. Через два удара сердца потрясенная, ничего не понимающая, она оказалось перекинутой через шею храпящего коня.

Доскакав до края площадки всадник обернулся и что-то кинул назад. Вновь громыхнуло, и огненный цветок взрыва разметал начавших приподниматься пирров.

Ларе казалось, что конь летит, не касаясь копытами земли. Мимо с головокружительной скоростью проносились нагромождения огромных валунов. Однако постепенно приходило осознание, что перед ней не порождения Тьмы: она чувствовала живое тепло коня и запах пота, бьющий в ноздри.

Они выбрались из каменного лабиринта, и всадник остановил коня.

- Будет лучше, если вы сядете на Солейна за моей спиной, сьера Лара, - прозвучал знакомый голос.

Всхлипнув, Лара соскользнула на землю и наконец отважилась взглянуть в лицо спасителя.

- Сьер Арно?! Как...вы... Почему? - едва могла проговорить она.

- Я объясню вам позже.

Арно прислушивался к тому, что происходило позади.

- Дери их Твари! - выругался он, когда ветер донес до них воинственные кличи, - Я полагал, что им потребуется больше времени, чтобы прийти в себя. Да к тому же их вожак убит — по крайней мере, я надеюсь что прикончил его.

- Еще есть шаман, - прошептала Лара, не веря в саму возможность спасения, и заозиралась. - Он будет преследовать меня… И найдет.

- Это мы еще посмотрим, - голос Арно звучал уверенно, даже спокойно. - Садитесь же, сьера Лара, - он протянул ей руку. - И держитесь крепче!

Его уверенность придала Ларе силы, и она, взобравшись позади него на круп золотого коня, прижалась к Биркассу и утнулась ему в спину.

***

Арно повернул взмыленного коня в узкую расщелину, по дну которой текла одна из безымянных речушек. Надежда запутать следы была весьма призрачной, но Солейн, отягощенный двойным весом, уже на пределе, еще немного — и он падет, а оставаться в долине — верная смерть. Он не успел определить, если ли у их преследователей лошади, но пирры, превосходные следопыты, неутомимые в преследовании дичи, рано или поздно нагонят их. А то, что за ними бросились в погоню, сомнений не вызывало. Он надеялся, что на камнях отыскать их следы будет не так просто, тем более — без собак, и это даст беглецам шанс.

Жеребец ронял хлопья пены и оскальзывался, и Арно перевел его на шаг. Он слышал, как колотится сердце прижавшейся к нему Лары, и ему почти нечего было ей сказать, чтобы ободрить хотя бы немного.

Расщелина вильнула, и он увидел водопад, падающий с поросших густым кустарником скал, образуя у их подножия небольшое озерцо.

— Сьера Лара, коню нужен отдых, — сказал он, спрыгивая с Солейна.

Она как будто не услышала, и Арно внимательно вгляделся в измученное, пепельно-серое лицо молодой женщины. Шок? Судя по тому, что он увидел на месте жертвоприношений, не удивительно. Он протянул руки и снял ее спины коня.

Со стороны входа в расщелину послышался отдаленный шум. Уже? Брикасс похолодел. Значит, он ошибался, считая, что они намного опередили преследователей. Пирры спорили, их резкие голоса, отражаясь от скал, разносились далеко. Лара всхлипнула и прижалась к нему.

— Я не хочу снова оказаться в их руках, - она умоляюще смотрела на него, но голос звучал неожиданно твердо. - Этого нельзя допустить, иначе — беда, для многих и многих. Если нас настигнут, убейте меня.

Внутренне содрогнувшись от подобной просьбы, произнесенной спокойным тоном, но в то же время понимая, что в плен попадать действительно не стоит — ни ей, ни ему, Арно пробормотал:

— Еще поборемся, сьера Лара.

Он знал, что пирры приложат все усилия, чтобы захватить их живыми, и хорошо представлял, что произойдет с ними после. И подумав об этом, он понял, что сделает то, о чем просит Лара, если судьба не даст им иного выбора. Осторожно отведя ее руки, Арно шагнул вперед и огляделся. В сотне туазов расщелина заканчивалась — дальше пути не было, и он обвел скалы взглядом в поисках какой-либо возможности взобраться наверх. Но все было тщетно: их окружали отвесные уступы. Тупик. Оставалось молиться всем богам, чтобы пирры не свернули сюда же. Однако, боги видно были заняты чем-то иным и не услышали его молитв. Спор утих - очевидно, пирры пришли к решению. А затем возгласы начали приближаться.

Арно встретился с Ларой глазами и прочел в них решимость. Она чуть кивнула, однако он не был намерен сдаваться без боя. Узость прохода не позволит пиррам навалиться скопом, а у него есть два пистолета и шпага.

— Спрячьтесь вон там, — Арно махнул рукой на показавшуюся ему подходящей груду камней.

- Нет! - Лара поднесла руки к ожерелью из крупных черных бусин. - Помогите мне снять это. Я должна попробовать...

Арно нахмурился: что за блажь пришла ей в голову?

- Именно сейчас?

- Я Искра, ожерелье запечатало мой дар! - яростно прошептала Лара, гневно сведя брови. - Быстрее!

Она откинула волосы с шеи и наклонила голову.

«Искра?!»

Не раздумывая правда это или нет, Арно вытащил нож и ковырнул в замочке. Тот не поддался. Лезвие соскользнуло, оставив длинную царапину. Лара вздрогнула, но упрямо проговорила:

- Прошу вас, это очень важно!

Завывание преследователей слышались уже совсем рядом. Уняв дрожь в пальцах, Арно предпринял еще одну попытку, на этот раз кончик лезвия уперся во что-то, и раздался щелчок. Ожерелье упало на землю, Лара подобрала его и протянула Арно.

- Нельзя оставлять его здесь.

Глубоко вздохнув, она закрыла глаза и прижала пальцы к вискам.

Арно сунул украшение в седельную сумку.

«И что же теперь? Земля разверзнется?» - он со всей возможно поспешностью перезаряжал пистолеты, кляня себя за то, что потерял драгоценные мгновения. Следовало бы понять, что сьера Лара не в себе, а не проявлять чрезмерную галантность.

Лара повернула голову в сторону водопада, над сверкающими струями которого почти смыкались ветви низкорослых деревьев.

- Туда! Там пещера. Я попытаюсь поставить завесу. Верьте мне, сьер Арно!

Она на миг прижала ладони к вискам, затем схватила под уздцы Солейна и потянула к озерцу. Конь охотно подчинился ей. Брикасс, с пистолетами в руках, попятился, напряженно глядя на тропу. Удивляться времени уже не оставалось. Мелькнула лишь мысль, что на их удачу берег каменистый, и отпечатки копыт не особо видны.

Озерцо было неглубоким, через несколько мгновений они достигли скалы, — и только вблизи Арно увидел находящуюся за стеной воды пещеру.

Пирры, вырвавшиеся минуту спустя на площадку перед водопадом, не обнаружили добычи и протяжным кличем выразили свое разочарование...

***

Джузе был доволен: «дивные» огни вышли, что надо! Как кто-то нашептал ему — не отдавать все бомбы Оденару. А с дымом занятно получилось: в крепости у аптекаря за горсть крупных нефритов и флакон с маслом этррурского кедра заполучил все необходимые инградиенты. Хотел одну идею проверить. Вот и проверил. Всего-то и потребовалось, что подобраться поближе, да разбить две склянки под самым их носом. Обратно за камни вернулся почти не таясь, этим ополоумевшим и в правду не до него было, посему он решил понаблюдать, что дальше будет.

С жертвами... затейливо поступили, пожалуй, сахрейнцам далеко в изобретательности до этих демонопоклонников. Джузе сплюнул от отвращения. Кто были те несчастные? Пусть души их без препон и мытарств пройдут по Звездному мосту...

Пирры, между тем, очухивались быстрее, чем он ожидал. Седоволосый старик воплями вразумлял соплеменников подняться. Сам старец прыти не проявлял, сидел, привалившись к столбу. Присмотревшись, Джузе заметил, что нога у него сломана. На площадке скорчились еще трое — этим вовсе некуда торопиться, уже отправились служить своему богу. Ну что же, пора и ему двигаться в путь.

Конь, вопреки опасениям, остался на месте и преспокойно пасся, выискивая скудную поросль меж камней. Сев в седло, Джузе продолжил размышлять. Пиррам не помогло жертвоприношение, а может — не успели. Непонятно как, но он знал, что был миг, когда истончилась грань между мирами. Чернота подступала, тяжко давило сердце. А теперь дышится легко. И... что это на него накатило? Со своими снами он уже смирился, но наяву еще не бывало. Сьера Оденар... Если пирры пошли на то, чтобы выкрасть ее, значит она представляла для них особую важность. Обострившимся чутьем он тоже успел уловить нечто, исходящее от нее. Легкий светящийся ореол. Интересно...

Легкий шорох вверху вывел его из задумчивости. Конь вдруг встал, отказываясь идти вперед. Джузе поднял голову, осматривая склоны Монте-Сут. Шорох повторился, посыпались камешки. Пахнуло зловонием и, визгливо заржав, конь вскинулся на дыбы.

Стелется туман, оплетает тело.

«Приди!» - скрипят жвалы паука, что идет по его следу.

Лопается перекаленное над тиглем стекло, брызжут осколки. Рушится преграда, которой он, как ему мнилось, себя оградил, и он не может больше противиться.

«Навеки!» - ликует паук.

- Хар иязу! Ерор ез дадин!*

«Искра, ты ускользнула от меня, но то временно. Я еще приду за тобой. У меня есть твой амулет и некто, кто готов служить моему господину».

* (пирр) Взять его! И чтобы волос не упал с его головы!