Сейчас, в 2023 году, можно купить практически любую книгу. Если нет в ближайшем книжном – заказать через интернет.
На многочисленных сайтах можно скачать огромное количество книг – либо бесплатно, либо за вполне умеренную плату.
Ничего этого не было в 1960-х годах, когда я учился в ленинградском университете.
Хорошие книги расхватывались, как горячие пирожки, влёт. Заходишь в книжный, видишь очередь, становишься в хвост и спрашиваешь, что дают.
Так моментально расхватали черный однотомник Ахматовой. Его потом втридорога продавали из-под полы спекулянты.
Так в одночасье исчезли с прилавков, словно растворились, синие тома избранных произведений Цветаевой и Пастернака в большой серии «Библиотеки поэта».
Мои студенческие друзья действовали по принципу: хочешь иметь книгу – сделай ее сам. Это явление так и называлось – самиздат.
Коля Курочкин переснимал книги на фотопленку и распечатывал каждую страницу как отдельное фото.
Удовольствие обходилось в копеечку. Стандартный рулон фотопленки – 36 кадров. Значит, на книгу, в которой 720 страниц, потребуется 20 рулонов пленки ценою в 35 коп. каждый. Плюс расходы на проявитель, фиксаж и фотобумагу. Для сравнения: моя студенческая стипендия – 30 руб. в месяц, буханка черного хлеба – 14 коп.
Конечно, приятель давал мне эти рулоны фотопленки в пользование, и я сам печатал для себя книги. Об этом даже стих в свое время написал, который мне знакомый педагог факультета журналистики Олег Шарков (хороший человек был, мир его праху) категорически запретил не только публиковать, но и показывать:
- Зачем кому-то знать, что ты занимался самиздатом!
Но самиздатом занимались практически все знакомые питерские поэты. Машинописные листочки со стихами циркулировали из рук в руки. Именно таким образом я впервые прочел, например, Бродского и Кривулина.
Итак – машинопись, наряду с фотопечатью, еще один способ изготовления самодельных книг.
Этим зарабатывала себе на жизнь моя хорошая знакомая Марина Андрианова (Силина). Высокая молодая женщина редкой красоты, с грузинскими княжескими корнями – если не врала, конечно. Впрочем, у них в Грузии, говорят, каждый третий – князь.
Машинка, как об этом еще Галич пел, брала четыре копии. Первые три она продавала, последнюю оставляла себе.
Антисоветчину не печатала – не по принципиальным соображениям, а из осторожности. К примеру, не стала бы браться за «Архипелаг ГУЛАГ». А вот с Набоковым я впервые познакомился благодаря ей.
Однажды я решил попробовать подзаработать таким же способом. И перепечатал «Мастера и Маргариту».
Ну, доложу я вам, это адский труд. С тех пор я зауважал прозаиков за усидчивость. Все-таки поэтом быть проще…
Да и коммерсант из меня оказался неважный. Сумел продать лишь один экземпляр Булгакова…
К своей работе грузинская княжна подошла с максимальной ответственностью. Перепечатала всё, от первой до последней буквы. От титульного листа и вступительной статьи Вл.Орлова до примечаний. Более того: дополнила стихами, не вошедшими в однотомник, а также отрывками из работы «Искусство при свете совести».
Конечно, мне хотелось иметь у себя стихи Цветаевой. И я в 1967 году купил у Марины Андриановой машинописные «Избранные произведения» большой серии «Библиотеки поэта» (1965), аккуратно переплетенные в два огромных полутома. Ухнув на это дело всю стипендию.
С тех пор как-то незаметно пролетело свыше полувека. И вот сейчас, в июне 2023 года, я, с любезного согласия директора музея истории Ижорских заводов Ларисы Бурим, передал этот артефакт давно минувших дней в фонды музея. Как маленькое свидетельство того, что тяга к хорошим книгам у петербуржцев неистребима.