Я решила навести порядок в кладовке. Вы и без меня знаете, что туда складывают всякие ненужные вещи, чтоб по прошествии времени выкинуть их с чистой совестью. И среди банок с засохшей краской, запчастей от давно сломавшегося пылесоса я обнаружила синюю лампу, бережно обёрнутую в белую ткань! Честно говоря, я уже не очень помню, как и от чего ею лечили, но и не о ней речь. Речь об упаковке. Оказалось, что это не просто кусок материи, а льняная наволочка, не чета нынешним, одноразовым, которые бесстыдно просвечиваются и расползаются ещё до второй стирки. Эта была суперпрочной, её можно было передавать от поколения к поколению, а накрахмаленная, она напоминала плотные листы ватмана. Заправленная в неё подушка пыжилась от гордости и недружелюбно топорщилась всеми четырьмя углами: мол, не подходи, сомнёшь! Но вернёмся к моей находке. На ней чернильным карандашом, предвестником фломастера, был написан наш минский и незнакомый израильский адрес, но со знакомой фамилией.
И я вспомнила…
91-ый год. Неопределённое, дикое время - лихорадочная денежная реформа, развал Союза, пустые полки, талоны на сахар и водку. А мы сидим на чемоданах среди родных, но голых стен. Родственники мужа, уехавшие за год до того в Израиль, сказали подождать недельку-другую, пока закончится очередное военное обострение. Им мы доверяли целиком и полностью - они уже ТАМ! С ними же и советовались, что везти с собой, поскольку наличку, разрешённую к вывозу, ограничили до смехотворных 30 долларов на человека. Правда, тогда ещё можно было отправлять багаж - один контейнер с домашней утварью на семью, но с большой нервотрёпкой и с кучей ограничений по весу и по содержимому. Кроме того, почта принимала посылки, по-моему, до шести килограмм. Надо ли говорить, что и половину контейнера, и большую часть посылок мы загрузили книгами, приобретёнными за макулатуру или в длиннющих очередях с записью и ночными проверками. Обычная художественная литература… Бедные родные - они ходили на почту, как на работу, чтоб получать наши книги. А мы, стараясь подстраховать своё туманное будущее, донимали их вопросами: «Что ещё послать, чтоб ограничить себя, хотя бы на первое время, от больших трат?" Ответ пришёл быстро. Нам объяснили, что поскольку в Израиле нет деревообрабатывающей промышленности, то деревянные вешалки и прищепки тут ну о-о-чень дорогие. Сказано - сделано! Именно, в наволочки мы засовывали коробки от сапог, плотно нашпигованные деревянным ширпотребом... Когда же, через месяц, мы добрались до Израиля, то в нашей пустой съёмной квартире они заняли почётное и довольно внушительное место. Тогда только мы оценили масштабы работы, которую пришлось проделать принимающей стороне. О том, как мы, девять человек и собака, свалились им на голову в крохотную трёхкомнатную, я расскажу в следующий раз.
Прищепки и вешалки мы не покупали лет двадцать и щедро делились со всеми, кто соглашался на такой подарок, а когда запасы кончились, оказалось, что цены на них копеечные…
Вот какие воспоминания способна разбудить обычная наволочка, которую я выбросила, сфотографировав на память.
А лампу вернула в кладовку: пусть ещё лет двадцать полежит, может быть, в ней поселится исполняющий желания джин.