Доводилось ли вам беседовать с очевидцем Полтавской битвы? А мы вот с однокурсниками… ну… чуть не побеседовали. Чуть не считается, скажете вы? Ну ладно, тогда обо всём по порядку.

1981 год, окончание второго курса. Едем группой в Полтаву на практику по рисунку и живописи. Ехать всего-то одну ночь — вечером сели в поезд в Киеве, утром вышли в Полтаве. Поехали мы с прекрасным настроением. Практика — одно удовольствие: ходить по городу и рисовать архитектурные объекты, достойные внимания. А так как город очень живописный, таких объектов было множество.

Отправляясь на практику и учитывая июль на календаре, мы с девчонками, посовещавшись, кроме красок, кисточек и бумаги, на всякий случай прихватили с собой купальники. Во-первых, всё-таки лето, а во-вторых, все учили историю и прекрасно помнили, что есть там речка Ворскла. Так как же с ней не познакомиться?

Полтава прекрасно распланирована, заблудиться в ней практически невозможно, так что мы выучили всё очень быстро. Наш распорядок дня тоже был простым и понятным: с утра ходим по городу и рисуем архитектуру, ну а вечером в общаге Полтавского строительного института, где нас любезно поселили, весёлые студенческие посиделки с картами и жареной картошкой. Такие вот нехитрые радости.

Преподаватель кафедры рисунка и живописи Владимир Степанович ходит по Полтаве и за нами приглядывает. Смотрит работы, делает замечания, даёт советы. В общем, всё путём.

Красивых объектов было действительно очень много. Среди прочего мы нашли симпатичную церквушку, где предположительно молился государь Пётр Алексеевич перед битвой с шведами. Как у всякой церкви, здесь обнаружилось великое множество старушек, одна из которых оказалась особенно словоохотливой и поведала нам историю о тех славных днях, договорившись буквально до следующего: «Я очевидец, как Пётр первый молился в этой церкви перед битвой». Мы с некоторым сомнением переглянулись. Бабуся, конечно, была старенькая, но почти триста лет? Э-э-э… нет, это вряд ли. Но мы не стали с ней спорить.

Дни пролетали, погода была прекрасная. Так что пляжный вопрос назрел. А то, право, как же так? Историю учили, Ворсклу запомнили, так что ж, мы её не переплывём?

С вечера наша великолепная пятёрка договорилась со всеми одногруппниками: если завтра увидят в городе Степаныча и он спросит о нас, сказать, что пересекались, мы как раз дорисовали и пошли в другое место. Естественно, мы не собирались быть на пляже долго. Искупаемся, чуть-чуть позагораем — и в поле, рисовать в поте лица. Ничего, наверстаем.

Пляж был полон. Наши купальники дождались наконец своего часа. Ворскла оказалась не очень широкой, мы сплавали до другого берега и обратно, повалялись на солнышке, словом, вкусили радостей лета. Как ни хотелось остаться, а пора было к кисточкам и мольбертам. Переоделись, сложили сумки, дошли до выхода и нос к носу столкнулись сами понимаете с кем.

— Здрасьте, Владимир Степанович!

— Привет, привет!

Долю секунды стороны оценивали ситуацию. Да, мы спалились, но и он по идее здесь быть не должен, пронеслось в наших наглых мозгах.

— Ну, как вода, тёплая?

— Да, тёплая, отличная вода, — сообщили мы нестройным хором.

— Ну тогда я пошёл!

Мы что-то там мявкнули ему вслед. И устремились в город, к новым живописным подвигам.

Ни вечером того дня, ни в последующие дни Владимир Степанович и словом не обмолвился об «инциденте». Да скорее всего, он его и не считал таковым, а просто в мыслях по-отечески над нами… даже не посмеялся, а улыбнулся по-доброму.

Полтаву вспоминаю очень тепло. А может быть, дело не в самом городе, а в том счастливом времени? Опыт показывает, что то, как мы запоминаем города, в огромной мере зависит от периода жизни, событий, а главное — от людей, которые были рядом.