Медленно, с достоинством, словно уголёк в печи, догорал последний день лета. В щебете птиц появились тревожинки – скоро, скоро улетать… По пыльной грунтовой дороге, шаркая и оступаясь, шла сгорбленная старуха в чёрном платье с котомкой на одном плече и косой – на другом. Невдалеке показался перекрёсток с тремя ответвлениями, уходившими неведомо куда. Хотя, почему неведомо? Направления указывал большой валун: налево пойдёшь.., направо пойдёшь… Именно к камню и направлялась одинокая путешественница.

Тремс с наслаждением плюхнулась на теплый валун, философски стоящий на страже времени. Рука нащупала под зарослями векового мха неровности выбитых букв и усмехнулась. Да-а-а… Это был тот самый валун, возле которого когда-то останавливались богатыри, проходили войска, играли гусляры…

В котомке что-то запищало. Это ожил аппарат в виде миниатюрного пульта от телевизора, всего с тремя кнопками, гордо именуемый межгалактической связью. Ну вот, время отчёта. Здесь, на пересечении дорог, а с ними и энергетических линий, было расположено одно из немногих мест на Земле, где можно было без помех соединиться с любой точкой во вселенной. А ещё это было любимым местом Тремс. Итак, прокашляться и пальчиком нежненько нажать синенькую кнопочку:

– Алло! Приветствую! – сильный и задорный голос, прозвеневший над перекрёстком, никак не соответствовал образу старухи, присевшей на валун, но слушателей поблизости не было. – Да, на сегодня у меня всё. Как и было запланировано, препроводила 217 объектов. Ну конечно, всех перепроверила, никаких накладок, чай, не первый день работаю. Нет, проблем особых не было. Всё как всегда. Отчёт сдала. Смену сдала. Заново заступаю через неделю. А в конторе как? Что новенького? Это хорошо, что всё по-старенькому. Отсутствие новостей – лучшая новость, особенно на нашей службе. Пока-пока!

Отключив связь, Тремс опустила руку в чрево бесформенной сумки. Через некоторое время она выудила на свет старинное зеркальце в серебряной рамке с изящной ручкой. Беглый взгляд внутрь волшебного стекла. Тремс фыркнула: ну как она могла забыть, что сейчас находится в традиционно-привычном образе страшной сгорбленной старухи с крючковатым носом и в лохмотьях! Ещё бы в таком виде на свидание к Нораху пришла! Навсегда бы заикой стал, мало того, что молчун.

– Ну давай, зеркальце, в темпе вальса, сделай меня привлекательной белоснежкой, только без свиты в виде этих противных гномов. В общем, кто там у нас на свете всех милее?

Зеркальце хмыкнув, завело свою шарманку, мол, “ты, конечно, всех милее”, но Тремс нетерпеливо щёлкнула пальцем по амальгаме, как дают щелбана, и гаджет обиженно отключил звук. В его лицевой части появлялись образы девушек, женщин, блондинок, рыжих, брюнеток, с короткой стрижкой и с длинными локонами, с голубыми, зелеными, карими глазами… Тремс пальчиком водила по зеркальцу, прогоняя видения собственного образа, пока не остановилась на пышногрудой рыжеволосой девице с зелеными ведьмовскими глазами. Образ дополняла белая рубашка мужского покроя и чёрная кожаная мини-юбка. Через мгновение на валуне уже сидела преображённая Тремс.

– Хороша, чертовка! Ну берегись, Норах! Вечер обещает перерасти из дружеской попойки в полноценное свидание. Ну да, Норах – не мечта моей жизни, но на безрыбье, как говорится… Одиночество – издержки профессии.

Тремс спрятала зеркало и достала из бездонной сумки начатую пачку сигарет. Зажигалка запропастилась где-то глубоко внутри. Внимание переключилось на ловлю современного огнива. Вдруг из-за поворота вынырнула невесть откуда взявшаяся легковушка и со всей своей механической дури помчалась прямиком на камень с восседавшей на нём Тремс.
– Ну ёклмн! – только и успела произнести застигнутая врасплох девушка и добавить уже постскриптум, – прст…

Сбрендившая машина нашла-таки свой валун! Она врезалась прямёхонько в него, абсолютно не заметив, что камень преткновения уже занят. После удара передок легковушки приобрел черты бульдога и задымился. Из открывшейся дверцы со стороны водителя на пыльную дорогу выпала человеческая голова и покатилась к обочине. Следом вышло тело девушки, догнало голову, подняло её и водрузило на законное место. Голова неохотно щёлкнула зажимами, одновременно захлопав веками. Взгляд начал приобретать осмысленное выражение.

– Нет, только не это! – в отчаянии воскликнула Тремс. – Мало того, что мне на блузку масляное пятно посадили, так ещё и труп оформляй!

– Меня оформлять не нужно, я – представитель народа искинта, у нас своё подчинение, по крайней мере, мы не подвластны вашей конторе, – девушка с только что потерянной и найденной головой высокомерно оглядела сидевшую на камне Тремс.

– Ой, не может быть! Интеллект уже тут, а IQ где-то задерживается. Да очень ты мне нужна! Делать больше нечего, только искусственным интеллектом заниматься в собственный выходной. Я говорю о твоей пассажирке. Батюшки! У неё же и кот бездыханный на руках! Прощай, свидание! Работы теперь хватит до самой ночи.

В это время два прозрачных, переливающихся разными цветами шарика медленно выплыли из раскуроченной автомашины и направились к Тремс.

– Ну вот и души их приближаются. Та, что поменьше, кошкина, побольше – женская. Придётся принимать. А может… Стоп! – Тремс резко выбросила правую руку открытой ладонью к шарам, останавливая их движение. – А если меня здесь уже не было бы? Так меня и нет! Я уже далеко отсюда, бегу на свидание. Правда, ты меня не видишь? – Тремс повысила голос, обращаясь к представительнице искинта.

– Да я тебя в упор не вижу и сто лет бы тебя не встречала! – презрительно пробормотала искусственная девушка.

– И правильно, – глубоко погруженная в собственные мысли Тремс никак не отреагировала на колкость безмозглого аппарата. По мере оформления дикого на первый взгляд решения в стройную схему, лицо её приобретало приятно-лукавое выражение.

Тремс сделала отталкивающий от себя жест, и души только что покинувшие тела, вернулись в привычные обители. Женщина в машине пошевелилась и вдруг громко мяукнула.

– Что произошло? – задала вопрос в пространство кошка.
– Нет, ну что за непруха! Как же я могла перепутать их души? Ведь женская была побольше. Это же ещё умудриться нужно втиснуть её в кошку. Что же теперь делать? Ну нет! Ни за какие коврижки не пожертвую своим свиданием. Всё потом. Всё – завтра-послезавтра-через неделю.

Тем временем, застывшая посреди дороги представительница народа искинта вдруг встрепенулась, скинула с себя заторможенность и бодрым шагом направилась к машине. Взгромоздясь на водительское сидение, она радостно провозгласила пассажирке:

– Поездка завершена. Мы прибыли в конечную точку. Просьба освободить салон автомобиля. Надеюсь, поездка доставила вам удовольствие. Всегда выбирайте нашу службу такси – самую надёжную и безопасную компанию пассажирских перевозок! А сейчас я буду ждать эвакуатор.

Выдав на-гора запрограммированную речь, искусственный интеллект сник и застыл в режиме наименьшего потребления энергии. С пассажирской стороны, пошатываясь и прихрамывая, вышла миловидная женщина лет тридцати с трёхцветной кошкой на руках.

– Значит так, – Тремс взяла бразды правления ситуацией в свои руки. А кому их было брать? Не мяукающей же покойнице, ожившей всего пять минут назад! И не этому вечно теряющему голову, так называемому, интеллекту. – Сейчас я вас доставлю домой, но выходить в люди не советую, пока я не совершу обряд обмена ваших с кошкой душ.

– Так соверши его сейчас и здесь, – кошка сверкнула зелёным глазом, обернулась на хозяйку, ища поддержки.

– Муррр, – согласилась женщина.

– В том-то и дело, что сейчас я не могу ничего сделать, потому что только что сдала смену, а вместе с этим у меня были отключены все магические способности. Вот через неделю вернусь с выходных, тогда и займусь вами. Кстати, как вас зовут?

– Меня Анной, а кошку Маней, – ещё не освоясь в новом состоянии, пролепетала кошка.

– Мяу! – подтвердила женщина.

– Меня – Тремс. Ну ладно, время поджимает. Да и вам тут нечего делать. Погнали!

Тремс подбежала к женщине с кошкой, крепко обняла их, и через несколько секунд куча-мала растворилась в вечернем мареве. К перекрёстку подъехал эвакуатор. Вскоре возле валуна не осталось ни живой, ни искусственной души.

х х х

В небольшой квартире на втором этаже материализовались три фигуры. Тремс, а это была она со своими новыми знакомыми, сразу же принялась в нетерпении ходить по комнате и вдалбливать в головы жильцам правила поведения на ближайшую неделю. Она не была уверена, что Анна её слышит, не говоря уже о том, что воспринимает услышанное. Но времени выводить хозяйку из транса, объяснять и разжёвывать сказанное, не было. Тремс скороговоркой закончила речь:

– В общем, лучше тебе, Анна, прикинуться больной и не ходить на работу. А ровно через неделю я жду вас в Покайнском лесу в полночь. Там, на поляне, окружённой танцующими деревьями, возле огромного мистического камня, служившего капищем с незапамятных времён, и пройдёт перемещение ваших с Маней душ в привычные тела. В ту ночь как раз полнолуние будет.

– Но ведь этот лес, если мне не изменяет память, – кошка почесала лапой затылок и подняла морду к потолку, словно оттуда считывала информацию, – находится где-то на берегу Балтийского моря? Как же мы туда попадём, да ещё и ночью? – в голосе Анны, исходящем из тела Мани, появились кошачьи вальяжные нотки.

– Об этом не беспокойтесь. В прихожей я оставила вам средства передвижения. Не комфортно, конечно, зато надёжно и быстро. Старую добрую метлу по скорости не обошли даже навороченные сверхзвуковые космические корабли. Всё! До встречи.

Тремс крутанулась вокруг себя против часовой стрелки, и след её простыл. О реальности произошедших событий напоминал только маленький кленовый листок, раньше времени пожелтевший и переместившийся из леса в городскую квартиру на подошве модных туфелек странной гостьи.

—------------

– Может, кофе сваришь? Маня, дорогая, теперь ты с моими руками. Отмирай. Кофе страсть как хочется. Да и подумать нужно крепко, как жить будем. Говорящая кошка и мяукающая женщина – это на сенсацию тянет. – Кошка потянулась и запрыгнула на кухонный стол.

Маня непослушными руками взяла джезву, наполнила её водой из графина и включила самую маленькую конфорку на плите. Всё это было совершено под непосредственным руководством Анны.
– Ну вот, а теперь открой холодильник. Чем можно перекусить? Да-аа. А там зима, пустынная зима. Придётся в магазин идти. – Анна в теле кошки неловко перепрыгнула со стола на спинку кресла и чуть не упала. – Я идти за покупками не могу. Хоть и разговариваю, но, боюсь, неподготовленный слушатель меня не поймёт. Люди в обмороке не восприимчивы к речам. Да и покупку я сама не принесу. Разве что непосредственно в желудке. Тебя одну в магазине даже не рассматриваю. Придётся идти вместе. Надевай широкую куртку, меня – за пазуху, а на лицо маску медицинскую нацепи. Никто и не поймёт, что вместо тебя кошка говорит.

Странного вида женщина, видимо, сильно больная, судя по медицинской маске в пол лица, медленно двигалась вдоль череды стеллажей супермаркета. Чуть поодаль, параллельно её траектории, маячил бдительный охранник магазина. Его намётанный глаз приметил странную несимметричность фигуры женщины в объёмистой куртке, особенно, в верхней части. Однако, сколько он ни смотрел, так и не увидел, чтобы покупательница прятала за пазуху хоть какой-то товар.

К кассе подъехала тележка, наполненная продуктами длительного хранения, в основном, консервами, для людей и кошек. Из скоропортящихся товаров присутствовало только молоко и кусочек копченого лосося. Мимо него ни Анна, ни Маня равнодушно пройти не смогли. Кажется, поход за продуктами обошелся без эксцессов. Правда, кассирша очень подозрительно посмотрела на женщину в маске, но и то только после настоятельной просьбы покупательницы положить к покупкам чек. Странного в просьбе ничего не было. Удивительно, что голос звучал откуда-то из-под мышки. Но мало ли на свете чревовещателей.

Маня расслабилась, взялась было за сумку и направилась к выходу, как на её пути возник охранник:

– Покажите, что у вас за пазухой спрятано. Может быть, вы положили туда товар и забыли заплатить?

– Мя-а-а-ууу! - вскричала женщина возмущённо, но странный возглас остался без должного внимания окружающих из-за последующих событий.

– Кошки в вашем магазине не продаются! – зло сверкнув зелёными глазами, из нутра куртки показалась кошачья голова Анны. – Ну что уставился? Говорящих котов не видел? Прочь с дороги!

Маня рванула к выходу даже не оглядываясь. А посмотреть было на что. Здоровый охранник, словно сбитая кегля, рухнул на пол, по дороге прихватив и старушку-покупательницу, по дурости решившую поймать его в момент падения. Небольшой переполох в магазине оградил наших героинь от преследования и дальнейших расспросов.

По дороге домой произошла ещё одна непредвиденная заминка. Редким прохожим довелось наблюдать картину, как молодая женщина, неожиданно бросив сумку в одну сторону, а кошку – в другую, попыталась поймать голубя, вальяжно прогуливающегося по тротуару. Но городского жителя удивить трудно: мало ли из какой секты эта женщина и для каких целей ей нужен голубь.

Наутро Анна восседала на прикроватной тумбочке и выжидала, когда на циферблате часов появится цифра “восемь”. Манечка лежала с головной болью. Ей предстояло набрать номер телефона начальника архитектурного бюро, в котором трудилась на благо родного города Анна. Час “икс” настал, и в комнате на громкой связи прозвучал голос шефа:

– Алло!

– Виктор Александрович, это Анна, – тоскливо и гнусаво пробормотала кошка. – Я тут неожиданно приболела. Да, температура, головная боль (при этом кошка страдальчески глянула на лежащую на подушках Маню, мол, если вру, то совсем чуть-чуть), да, заложило нос и тяжело дышать. Все признаки простуды. Что мне делать? На больничный идти или за свой счёт несколько дней дадите? Отлежусь и выйду на работу. Да, я тоже не хочу на больничный. По этим поликлиникам походишь, ещё больше вирусов подцепишь. Договорились, Виктор Александрович! Спасибо!

Пока кошка вела дипломатическую беседу с зарплатоплательщиком, Манечка дошла до кухни и устроилась на подоконнике со стаканом молока. Анна зашла туда, явно довольная собой. Ведь она так ловко договорилась с начальством об отгулах. Кошка даже поиграла своим пушистым хвостиком. От этого приятного занятия её отвлёк шум на окне. Во дворе призывно протрубил бас матёрого котяры. Манечка не смогла устоять. Она кинулась к открытой форточке, но застряла в ней. Женские плечи редко пролазят в стандартную форточку. Это Манечку и спасло от падения со второго этажа.

– Мя-у-у-у… – жалобно сказала женщина, потирая ушибленное плечо.

Анна укоризненно посмотрела на поникшую фигуру напротив и тихо сказала:

– Давай лучше поедим.

Казалось бы, самое мирное решение. Не тут-то было. С непривычки Анне в кошкином теле есть за столом было трудно, а из кошачьей миски на полу она кормиться категорически отказалась. Мане устроиться за столом было легче, но есть из тарелки с помощью столовых приборов она так и не приспособилась. Кроме того, разногласие между дамами возникло из-за рациона. Обе наотрез отказались есть кошачий корм. Мирное решение подкрепили по-сестрински поделенным копчёным лососем. Кошка-женщина ела его прямо с тарелки, стоя на стуле на задних лапах, а передними опираясь на стол. Женщина-кошка ела рыбу руками.

Неделя, хоть и тянулась до неприличия долго, всё же пришла к концу. Большую часть свободного времени Анна лежала на кровати, смотрела телевизор, лениво отгоняя хвостом мух. Пробовала поточить коготки, но не смогла удержать в лапах пилочку. Манечка чаще всего сидела на окне и смотрела на птичек. Иногда она издавала восторженное урчание, разочарованное мяуканье или презрительное пофыркивание. Эмоции зависели от картинки за окном. На пятый или шестой день Маня вдруг вышла к Анне в белой песцовой шубке и вопросительно мяукнула, типа, ну как я тебе?

– Хороша шкурка. Тебе идёт, только, жаль, на дворе плюсовая температура. Не волнуйся, завтра у тебя будет твоя родная трёхцветная шубка. – И вполголоса, – А я смогу зимой носить это белое песцовое облачко.

Вечер седьмого дня отметился ясным, звёздным небом. Свет круглой Луны лился иллюзорным потоком. Метлы в прихожей стояли на парах, протёртые от пыли мягкой тряпочкой. Анна тревожно поглядывала то на Манечку, то на метлу. Она-то точно знала, что её тело весит пятьдесят семь килограммов, а метла, по сведению знатоков, может поднять ведьму весом не более сорока девяти. А что будет, если метла её тело не потянет? Так и останется она в виде кошки? Кошмар! Лучше об этом не думать. Вдруг зазвонил мобильник. Раздался голос Тремс:

– Привет, девчонки! Пора. Не передумали меняться телами? Тогда – по коням!

В этот поздний лунный вечер двум соседкам-пенсионеркам не спалось и дома не сиделось. Сначала вышла посидеть на лавочку возле подъезда Макаровна, а потом составила ей компанию и Егоровна. Сериал был безнадёжно проигнорирован, а косточки шалавы Жанки остались не перемытыми. Тут случилось событие, о котором лучше бы никому не рассказывать, дабы не попасть в руки докторов известного профиля. С балкона второго этажа взлетели две метлы. Одна сразу же взмыла вверх, и соседки не поняли, кто на ней сидел. А вторая немного помедлила. Старушки испугались и хором стали креститься, повторяя:

– Господи, спаси нас грешных! Ведьмы на мётлах летают!

Ответ не замедлил, правда не от того, к кому бабушки обращались:

– Какая вам ведьма! Глаза разуйте. Кошка я. Кошка! – со злости крикнула Анна.

Такое пояснение не спасло ситуацию. Бабки завопили пуще прежнего:

– Свят-свят-свят! Говорящая человеческим языком кошка верхом на метле! Конец света, – но Анна была уже далеко.

х х х

Тремс сидела на обочине в своем рабочем образе сгорбленной старухи и читала местную газету. На глаза попалась маленькая заметка, в которой сообщалось, что на Рижском шоссе потеряло управление и разбилось такси. Водителем был представитель народа искинта. В салоне находилась женщина тридцати лет с трёхцветной кошкой на руках. В автокатастрофе никто не выжил.

– Ну а что я могла сделать? – в пустоту произнесла Тремс. – Кому на судьбе написано разбиться, тот не утонет. Я и так подарила им целую лишнюю неделю жизни. А то, что они в Покайнском лесу поверили в долгую и счастливую жизнь, так это как посмотреть: счастье для одних – горе для других. Сами и виноваты. Кто же верит обещаниям, данным Смертью?