В Средневековье, как мы знаем, вопрос вероисповедания был крайне важен, важнее даже, чем сейчас политические воззрения гражданина. В наше время можно быть аполитичным, а попробуйте в пятнадцатом веке объявить, что вы атеист! В лучшем случае, от вас бы стали шарахаться, как от сумасшедшего, а в худшем бы просто убили, причем не факт, что быстро и безболезненно.

Бытует мнение, что сыновья Влада Дракула, Влад и Раду, будучи в Турции в заложниках, подвергались постоянному давлению – мол, их запугивали, требуя, чтобы они приняли мусульманство, но Влад героически устоял, а вот Раду сломался и был вынужден стать мусульманином.

Однако – было ли вообще оно, это давление в вопросе принятия? Я думаю, нет. Да, в Османской империи были факты принуждения к смене веры попавших в плен христиан, были и казни отказавшихся – к примеру, Отрантские мученики, итальянцы в количестве восьмисот с лишним человек, или бывший император Трапезунда Давид, казненный вместе со своими сыновьями за тоже самое... но во всех случаях подобного рода речь шла о наказании таким способом нелояльных, либо тех, кто был в этой нелояльности заподозрен, когда вопрос становился, как говорится, ребром – либо вы доказываете свою лояльность принятием ислама, либо мы вас казним как врага. Влад и Раду, заложники при дворе султана Мурада, в такой ситуации не были. Их не мучали, не пугали. Они жили в довольно приличных условиях, они имели возможность посещать православного священника, и если хозяева-турки и прививали им мусульманские ценности, то делали это крайне мягко.

Собственно говоря, Османская империя всегда была лояльна к проживающим на ее территории иноверцам. Хотите быть христианами? Ок, будьте. Только налоги мы вам увеличим, ну, и карьеры вам не видать, выше тех. обслуги в армии вы, к примеру, не продвинетесь. Поэтому христиане, попавшие в Османскую империю, добровольно или нет – поняв, что пребывание там затянется надолго, чаще всего сами, по своей инициативе, становились мусульманами. Просто потому, что им было выгодно. Конечно, вернувшись на христианскую родину, они в этой добровольности не признавались, рассказывая, что их запугали, принудили, ну, и вообще они в душе всегда оставались христианами, так что поймите и простите. И да – их понимали и прощали, потому что раскаявшиеся бывшие мусульмане приносили на родину довольно важные сведения о турках, и за одно это уже следовало их простить.

Ярким, характерным примером человека, который перешел из христианства (он был католиком) в ислам, а затем обратно в католичество – был албанский князь Георгий Кастриоти. Еще подростком он попал в заложники к султану Мураду, принял ислам, сделал блестящую карьеру военного, был храбр и удачлив настолько, что турки прозвали его Искандер (в честь Александра Македонского), что на албанский манер звучит как Скандербег. Все было отлично, пока венгерский король Владислав III не начал крестовый поход. Скандербег вместе со вверенным ему войском покинул Османскую империю, прибыл в Албанию, покаялся в своем отступничестве и снова крестился. После чего – призвал албанских князей на восстание против владычества турок. Князья объединились, и грянуло долгое противостояние. И четверть века, до самой своей смерти – Скандербег вел борьбу против турок. И даже после смерти – какое-то время турки не трогали Албанию, настолько он их впечатлил!

Второй пример, на сей раз человека, перешедшего из христианства в ислам, и так и оставшегося в этом вероисповедании – это Махмуд-паша, бывший православный серб Михаил Ангелович. В детстве он оказался в плену у турок, принял ислам, поступил, когда вырос, на службу к султану Мураду, дорос до начальника внутренней охраны султанского дворца, а после взятия Константинополя, за личную храбрость – был произведен султаном Мехмедом в визири. Блестящий военачальник, принесший султану много побед... впрочем, закончил он плохо – поцапался с сыном султана Мехмеда, Мустафой, из-за того, что Мустафа соблазнил одну из женщин гарема Махмуда-паши. Махмуд-паша отравил Мустафу. Мехмед казнил своего великого визиря. Кстати говоря, даже казнил с уважением – Махмуд-паша был удавлен тетивой лука, почетная казнь! Да и произошла она через двадцать лет успешной карьеры, что тоже неплохо.

Теперь возвращаемся к Раду Дракуле. С ним история темная. Да, его принятие ислама – это исторический факт, подтвержденный свидетелями из турок, и вопрос только в том, а как же он, будучи мусульманином, смог править Валахией, причем не в качестве турецкого наместника, а в качестве вполне себе легитимного правителя-валаха? С его стороны не было публичного покаяния, как со стороны Скандербега, с публичным же обратным крещением. Вопрос – почему? Как и вопрос – почему он вообще принял ислам, ведь вряд ли его заставляли? Я могу только предполагать, как оно приключилось, фактически реконструируя события. Во-первых, Раду, в отличие от Скандербега и Влада Дракулы, попал в Османскую империю еще ребенком, и был полностью воспитан турками. Возможно, даже родной язык начал потихонечку забывать, и в душе – уже не считал себя валахом. Во-вторых – до валашского трона ему было весьма далеко. В Валахии в тот момент на престоле сидел Владислав II, верный данник султана Мехмеда, а после него – на престол сел Влад Дракула, старший брат и тоже верный данник султана… Шансов занять трон у Раду было немного, куда как быстрее он мог бы продвинуться, строя карьеру военного в Османской империи. Что он и сделал, имея перед глазами пример Махмуда-паши. Возможно, Махмуд-паша и повлиял на него в его выборе, кто знает?

Теперь вопрос номер два – почему Раду, в отличие от Скандербега, публично не каялся в вероотступничестве и опять же, публично, не крестился заново? Думаю, все дело в том, что Раду и свой переход в ислам не афишировал. Понял, что да, погорячился, сглупил, надо было всего лишь немножечко подождать, и вот он, трон: Влад взбунтовался, теперь Влад – прямой враг султана, а Раду – потенциальный правитель, хороший, правильный и лояльный... но есть один недостаточек – мусульманин. Как быть? Промолчать об этом недостаточке по приезде в Валахию, по-тихому провести обряд крещения в православие заново, и править спокойно. Собственно говоря, он и правил, пока не пришел Штефан Великий и не скинул его с трона. Но это было уже одиннадцать лет спустя.