СРОЧНО В НОМЕР!

Тень ветра

Доктор Анна - http://litgalaktika.ru/publ/9-1-0-6186

Врачам ковидных отделений посвящается

Слышится привычный вой сирены.
Койками заставлен коридор.
Маску сняв, вдыхая день осенний,
Анна из окна глядит во двор
тесной и обшарпанной больницы,
повидавшей множество эпох.
Дождь реанимировать стремится
ясень, что за лето пересох.

Доктор Анна, словно ангел в белом,
сколько б ни казалась полной сил,
чувствует, как одеревенело
тело от затылка до бахил.
Взгляд её, усталый от работы,
но стальной и острый, как ланцет.
Время углубляет с каждым годом
первые морщинки на лице.

Звук рингтона воздух сотрясает
и виски сжимает, как мигрень.
– Дочка, ты когда домой?
– Не знаю. Может, завтра, может, через день…

В гомоне больничной круговерти,
где исход то мягок, то суров,
Анна пишет выписку о смерти,
пятую за тридцать шесть часов.
Стойкий запах кофе в кабинете.
Под глазами тёмные круги.
Здесь такой аврал – отгул не светит,
и на отпуск планы далеки.

В ПИТе, в коматозной колыбели,
парень спит, сжимая сны в горсти…
Анна села рядом у постели,
голову на руки опустив.
«Пусть проснётся этим утром ранним,
я его, как брата обниму.
Только бы не умер», – шепчет Анна,
засыпая, – «Только бы не у…»

ХХХХХХХХХХХХХХХХХХХ

Aleker

Двенадцать месяцев. Август. Ангина - http://litgalaktika.ru/publ/49-1-0-1245

*********************

Александр Сороковик

Рассказ доктора - http://litgalaktika.ru/publ/49-1-0-6159

*********************

Аннушка

Рассказ врача - http://litgalaktika.ru/publ/50-1-0-2628

*********************

Владимир Ложкин

Хитросплетения миров

Что случилось, я не помню, словно обухом, да в темя.
И темно вокруг, и мрачно, впрочем, это всё одно.
У плеча, того что справа, слышу: «Кореш на системе…»
У плеча, того что слева: «Поздно, слабое звено!»

- Ну, пока не суд, а тело, так сказать, лежит поленом,
перекинемся в картишки? - предлагает левый борт.
- А, давай! Ведь срок не вышел, и даст Бог, не станет тленом
это грешное созданье, душу чью так жаждет чёрт.

Тут в палату - медсестричка (пахнет спиртом и духами).
Эти двое приумолкли и глядят на монитор.
А она укол вколола, подмигнул экран зубцами...
- Может всё и обойдётся, постучит ещё «мотор»!

*********************

Владимир Печников

Спасибо доктору

Мой нарыв на руке — кому он нужен в армии? А ведь достиг такой стадии, что уже температура поднялась. Думал, что само–собой пройдёт, но с тыльной стороны ладони набухло так, что боксёрская перчатка образовалась и срочно звала к медицинской помощи. В санчасти Лейтенант Вовченко округлил глаза, ведь он только что закончил медицинский институт. Впрочем, быстро оправился…
— Я тя, дрын-трын, быстро на ноги поставлю, — ходил кругами лейтенант, косясь правым глазом на белый шкаф, — от абсцессов дурно мне становится, так и знай. Ведь старлея должны были дать, но в госпиталь тебя не повезу… Откуда взялся на мою голову?
— А это не опасно? — прозвучал законный вопрос с моей стороны, но как-то слабенько, словно от нагадившего котёнка в башмак военврача.
— Ты что? — ответил он вопросом на вопрос и нервно хихикнул.
Лейтенант что-то про себя решил и сделал шаг к шкафу. Звякнули мензурки, стоящие за банками с мазью Вишневского… Доктор вскорости загремел стеклянной дверцей, смачно втягивая от рукава белого халата.
— Всё, алесс! Пошли, убогий, — с ноткой действительной уверенности сказал он мне.
И эта уверенность так подействовала на меня, будто доктор и в самом деле всё знал в совершенстве, что богатый опыт наверняка присутствовал, о чём свидетельствовала вся его выправка и правильность в голосе, что такие нарывчики не в первой ему видеть приходится, что будет всё, как говорится, в норме и в порядке всех вещей, при всём их беспорядке.
— Эй, чудо! — кликнул лейтенант ефрейтора-медбрата, — Чё вылупился? Тащи наркоз, оперировать щас будем!
Чудо молчало. Оно, как мне тогда показалось, думало… И думало серьёзно. Пока оно это делало, я терпеливо ждал с надеждой на великое волшебство: вот сейчас меня положат на операционный стол, наденут маску с наркозом и через каких-то там десять-двадцать минут я проснусь в полном здравии.
— И чё? Я не понял, — осерчал командир, кривясь на ефрейтора, — стул, верёвку, новокаин, ланцет!
— В-в-верь-ёвку? — блеяло у меня из нутра.
— Дрын-трын, не мочись, больной! Ты чё, крученый какой-то? Температуришь? Верёвка, дрын-трын, для того, чтоб ты рукой не дрыгнул невзначай.
— Р-р-рукой?
— Рукой, дрын-трын… Вену чтоб не зацепил, от твоих содроганий внутренних.
— А-а-а…
А дальше так закрутилось, да завертелось в смутных, не совсем осознанных потоках, что словами уже и не передать: привязали сначала к стулу руку, потом вторую, потом ноги и всего к спинке стула примотали намертво прямо под лампочкой, свисающей из-под потолка, для лучшего освещения при операционных действиях.
— Не боись, дрын-трын! Сам боюсь… На Нобеловку иду!
Вот только тут обуял невероятный страх меня! Жутчайшее представление прилетело в голову и не отпускало до исхода всех действий. Нет не от того, что верёвкой привязали и не от того, что сзади накрепко схватили за плечи с шеей двое самых здоровенных больных, находящихся на попечении санчасти, а от того, как увидел доктора, держащего в одной руке скальпель, а другой рукой, переворачивающего страницу здоровенной книги по медицине, которую держал перед его глазами ефрейтор.
— Наркоз больному, дрын-трын... — мне тут же вкололи ничего незначащий новокаин.
— Наркоз мне, дрын-трын… — военврач глотнул из склянки, поднесённой медбратом. — Смотреть вверх, дрын-трын… — уверенно направлял он скальпель к моей руке. — Орать матюгами в потолок, дрын-трын! — сделал под мои жуткие вопли надрез. — И в ентих ублюдков ори, что держат тебя!
Доктор долго пробивал туннель через всю опухоль и, наконец, засунул в него здоровенный кусок бинта, пропитанный лекарством. А я орал… Орал так, что потолок ходил ходуном, стараясь стукнуть меня электрической лампочкой, свисающей над моим носом. Ох, уж этот лейтенант Вовченко! Где он сейчас? Небось прославленный хирург какой-нибудь. А ведь добрым словом его вспоминаю часто. Увижу – поклонюсь в ноги! Вот они — два еле-заметных шрама на руке моей. Всё чётко сделал доктор. Успел. Мне потом объяснили, что если бы меня в госпиталь отправили, то потеряли бы время и руки бы я точно лишился, а может и жизни. Зато после армии я уверенно понёс документы в Ивановский медицинский институт. Довольно сильно подействовал на меня этот армейский случай. «А что? — думал я, — чай опыт из детства имеется, когда препарировали лягушек на берегу реки».
Но, увы… Не дал бог зелёным хвоста. Не прошёл по конкурсу и очень переживал по этому поводу. Не растерялся — перекинул документы на заочное отделение юридического факультета ИвГУ, куда и поступил успешно. В итоге: страна получила плохого юриста и потеряла замечательного хирурга.

********************

ВоЛена

Безвременье

Безвременье – ожидание человека в белом халате, ожидание решения чего? Судьбы? В груди давит, никак не могу собраться, мозг отбивает «я не готова»…«так рано»…«помогут, должны!».
Безвременье – надпись «реанимация» на белой пластиковой двери.
Безвременье – ожидание чего непонятно, ежедневно сидя возле запертой двери, но только не равнодушия фраз о температуре и состоянии тяжести моей души.
Безвременье – лихорадка по маршруту «дом-больница-дом». Мысли вязкие «надо подготовиться, ведь уже всё понятно», но я продолжаю верить, и не важно, что говорят врачи.
Безвременье – без надежды, день ото дня возле этой чёртовой двери, в голове бьётся пульсом «отпусти» и я уже готова сдаться, но душа кричит «не смей, не предавай. Жди…».
Безвременье – без человека рядом, без его взгляда, без тепла руки.
Безвременье – ожидание чуда возле этой белой пластиковой двери…

*********************

Вячеслав Дворников

Не бывает
выходных у врачей,
Гиппократ их не
придумал пока,
В поликлинику
втекает – ручей,
Но бурлит у
кабинетов – река.

Сердца стук
– как будто маленький гром,
А дыханье
– ураган, только спит,
Сколько там уже
пришло на прием?
И ещё в два
раза больше – в пути!

Разве он не из
железа – наш врач?
Чашка чая
– перерыв небольшой,
В жизни тоже
повидал неудач,
И слегка
поистрепался душой.

Сам попробуй
как орех нашу боль
Раскусить, не
повредив кожуры,
Отыскать ключи
к болезни любой,
Возвращая нам
здоровья дары.

Не
бывает выходных у врачей,
Гиппократ их не
придумал пока,
В поликлинику
втекает – ручей,
Но бурлит у
кабинетов – река.

********************

Галья Рубина-Бадьян

Всё становится адом - http://litgalaktika.ru/publ/16-1-0-1918

Всё становится адом, помимо внезапных слов:
— Я читал вашу книгу. Вы можете быть свободны.
— Дети тоже свободны? Тогда я уйти готов.
— Нет, они остаются, — ухмылочка исподлобья.

— Значит, вы ошибаетесь. Я не уйду один.
Вы, возможно, не в курсе, но люди — не сплошь мерзавцы, —
и шагнул в свой вагон до Треблинки.
Таков вердикт:
Старый Доктор* и двести сирот — до конечной станции.

Где ты, Матиуш Первый? Мир взрослых несправедлив.
Загляни ненадолго в вагон, приглуши одиночество
ошарашенных душ. Пусть звучит в головах мотив
доброй сказки, пока путешествие не окончено...
-------
* псевдоним Януша Корчака для выступлений в радиопередачах

*********************

Елена Картунова

Болею я редко. И в больницу попала два раза только по собственной глупости. Одно из попаданий было связано с отравлением.
Решила я как-то проглистовать свою живность, а заодно и сама принять порцию яда от паразитов. Всё делала по инструкции. Но, наверно, мой организм оказался более чувствительным к рекомендованному токсину, чем у зверья. Они процедуру перенесли нормально, а я, хоть и отчаянно боролась с недомоганием, в конце дня всё-таки потеряла сознание. Очнулась и не смогла подняться, – что-то держало мои руки и ноги. Душа возмутилась, а тело отчаянно забарахталось. Надо мной склонился кто-то в белом и стал добрым голосом успокаивать.
А мне ужасно хотелось узнать, где я и почему привязана к кровати. Но язык не слушался. Вокруг же засуетились со словами «какая беспокойная пациентка». Оказывается я умудрилась вырвать иглу от капельницы из шейной вены и еще кое-что испортить. Иглу вернули на место, зафиксировали, и кто-то сообразил сунуть мне в рот трубочку, через которую полилась спасительная вода. Язык отмок. И я промычала, что хочу встать. Но меня, скорее всего, не поняли. А вскоре я отключилась и проснулась уже, когда было светло. Обвела глазами свое местопребывания и поняла, что в реанимации, потому что все лежащие были распяты.
Потом мне рассказали, сколько хлопот своим недостойным поведением я доставила медицинскому персоналу. Что до последнего билась за свободу. Я посочувствовала всем, кто не спал, дежуря у моего ложа и терпеливо уговаривал не дёргаться.
Пациенты – сложный народ, порой невыносимый. И медикам, конечно же, нужно поставить памятник при жизни.

*********************

Марина Старчевская

Свинка - http://litgalaktika.ru/publ/20-1-0-5480

Вам такого и не снится,
Излучая доброту,
Дельфинята, словно птицы,
Ловят рыбку на лету.

Где увидишь? А нигде —
Только в цирке на воде!

Через сетку мяч бросают,
Исполняют кувырок,
Но вчера один из стаи,
Как нарочно, занемог.

Для больного циркача
Срочно вызвали врача.

Врач ощупал хвост и спинку,
Осмотрел язык и нос:
— Дельфинёнок болен свинкой —
Воспалением желёз.

При такой болезни, братцы,
Больно даже улыбаться.

Не смеётся, не ныряет,
Стонет, плачет и сипит...
Эта свинка не морская,
Это — свинка-паротит.

Доктор выписал сироп
И сложил фонендоскоп:

Ничего не понимая,
Хрюшка пончик доедает:
— Я же свинка! — и лепечет:
— Почему меня не лечат?

Бездомный Чих - http://litgalaktika.ru/publ/20-1-0-1754

В школьном сквере ночью тёмной
Заблудился Чих бездомный,
Я гулял по пустырю —
Он залез ко мне в ноздрю.
Я кричу ему:
— Ты чьих?
А из носа:
— Чих, да Чих!
Я к врачу его понёс —
Чих расстроился до слёз —
Раскраснелся, запыхтел,
Застеснялся и вспотел,
Опрокинул стол и стул
И в окошко учихнул.

Не коммуникабельный
Чих воздушно-капельный.

*********************

Оксана Кар

Выжить - http://litgalaktika.ru/publ/9-1-0-4469

Доктор, мне страшно очень, -
Передо мной и за
Стелется цвета ночи
Вязкая полоса.

Страшно считать минуты,
Рвётся бездумно ввысь -
Скинуть земные путы -
Нервная птица-жизнь.

Доктор, долой печали, -
Медики слёз не льют.
Слёзы спасут едва ли...
Доктор, я вас люблю.

Вдруг из того "далече"
К вам я ещё вернусь?
Доктор, держите крепче.
Пусть так и будет...

Пусть...

*********************

Ольга Альтовская

Хочу жить - http://litgalaktika.ru/publ/60-1-0-3473

*********************

Татьяна Голикова

А мы простые медработники

«Не кочегары мы, не плотники,
Но сожалений горьких нет, как нет».
А мы - простые медработники,
От Гиппократа всем - Привет!

Не зря учились, как затворники,
Невзвидя света и зари,
Для нас министр - не круче дворника:
Сперва посмотрим, что внутри!!

Страна не кормлена, не лечена,
Вот и у нас проблем не счесть:
Когда на ставку - кушать нечего,
А на две некогда поесть!

Того гляди, запишут в киллеры:
В резерве только аспирин!
Пора переучиться в хилеры,
В шамана, вуду,грех один!

Мы прекратим твои страдания,
Шагай, давай, к своей мечте.
А что желаем за старания?
Желаем: "Будь на высоте!"

А кому легко?

Теперь я — врач, хоть здорово звучит,
Но опыт — ровно без году неделя.
А мир сегодня на меня сердит,
Пять тридцать. Утро. Места нет в Газели.

Забытые в такси остатки сна. …
Сегодня пациент — новорожденный
Терпи, малыш, считай, что жизнь дана
Еще разок..(шучу, но принужденно).

Зима, весна и лето - напролет
Не видим ни заката, ни восхода
Итак, сегодня без недели - год.
И не припомню тяжелее года!

Вот, тонкий голосок зовет: «Ва-а-а-ч!»
И нетерпенье смешано с укором.
Сейчас, малыш, пожалуйста, не плачь:
Бегу по бесконечным коридорам.

Итоги пусть подводят небеса,
Сегодня я — дежурная по вдохам.
Скорее просьба, чем приказ: дыши-ка сам!
И — поскорее поправляйся, кроха!

*********************

Туранга

Спасибо врачам!

Дважды врачи вытаскивали меня с того света. Первый раз это произошло в девятом классе. Началось с того, что у меня заболел живот. А поскольку учиться я не любила, то мама подумала, что я просто хочу прогулять контрольную. Целых два дня, горбясь и морщась от боли, я таскалась в школу. До тех пор, пока меня не вырвало прямо на уроке. Учительница отправила меня к школьной медсестре, а та – в поликлинику к гинекологу.

Надо сказать, что в конце восьмидесятых девочки были - не чета нынешним. Я понятия не имела, кто такой гинеколог, и что он лечит? Дойдя до поликлиники, я поняла, что забыла название врача и вернулась обратно. В результате, и третью ночь я провела дома.

Дело было в мае - достаточно прохладно; мама решила, что я просто простыла и отправила меня в ванную, где мне стало резко хуже – выползла я оттуда уже на карачках. А утром проснулась от жутчайшей боли в животе и устроила истерику, потребовав вызвать, наконец, скорую. На моё счастье, в это время домой на каникулы приехала старшая сестра, которая училась в институте. Вот она-то и сказала, что у меня аппендицит. Приехавшая по вызову скорая подтвердила её опасения.

Уже после операции врач реанимации сказал мне, что они не надеялись меня вытащить – аппендикс лопнул на операционном столе. Ещё полчаса – и спасти бы меня не смогли.

А второй случай произошёл два года назад. Операция аппендицита оставила после себя память – спаечную болезнь, которая напомнила о себе через тридцать с лишним лет. Боль возникла неожиданно, и такая, что перехватило дыхание. В больницу меня привезли практически без сознания.

Уже перед выпиской лечащий врач признался, что в его практике это была самая сложная операция.

Спасибо врачам - за то, что я сейчас живу, дышу и творю.

И хотелось бы добавить: дорогие родители, не игнорируйте жалобы детей на плохое самочувствие! Пусть лучше ваш ребёнок прогуляет контрольную и получит двойку, чем потом всю оставшуюся жизнь оплакивать его.

*********************