Жанр: Эссе
Тема 1: Живая материя литературы. Что за зверь такой – анжамбеман?

«... пансион «Аккадемиа» вместе со
всей Вселенной плывет к Рождеству под рокот
телевизора; сунув гроссбух под локоть,
клерк поворачивает колесо».
Иосиф Бродский, «Лагуна»

Анжамбеман… Услышав такое экзотическое французское слово, мы так и хотим сказать: «его величество enjambement», хотя сам метод, конечно же, известен и популярен. Приём переноса части редложения на другую строку, а говоря сухим научным языком — эффект расхождения между синтаксическим и ритмическим строением текста стихотворения.
Использование его поэтами восходит к античности, справочная литература изобилует примерами из Пушкина, Лермонтова, Цветаевой, Бродского… Но мне хотелось бы обратить внимание на наших современников и немного исследовать разновидности анжамбемана в творчестве нескольких моих любимых поэтов.
Первый из трёх основных видов переноса — «сброс», при котором конец предложения захватывает начало следующей строки. Вот как виртуозно делает это наш коллега по сайту Николай Рогалёв в стихотворении «Зодиаки»:

«Вначале покой умещался в ладони,
потом всю округу заполнил собой

и стал белоснежным. Среди чёрных скал
лежал он, тропинки, как руки, раскинув…»

Благодаря этому приёму произведение становится динамичным, увлекает читателя и уже не отпустит.

«И кружилась от музыки строк голова –
в них была зарифмована проза
жизни нашей. А что? Нарратив хоть куда…»
Николай Рогалёв, «Однажды»

Другой вариант — «наброс» — перенос начала предложения на предыдущую строку. Отрывки из произведений замечательного поэта из Мытищ Елены Севрюгиной:

«не найти тебя — горе. горе ли,
что во мне бесконечно спорили
север, запад, восток и юг?»
«Чукотское»

«Когда была неузнанной, а ты
Своей тоской был смутно опечален…»
«Р. С.»

Очень часто поэты применяют «двойной бросок», когда фраза начинается посреди строки и заканчивается посреди следующей. О том, какие выразительные, проникающие в сердце стихи создаются с
помощью такого метода, можно судить на примере произведений другого подмосковного поэта — Романа Смирнова. Я очень люблю стихи Романа, при кажущейся простоте и лёгкости они всегда вызывают острое, щемящее чувство, и хочется читать ещё и ещё:

«И небо… На эти выхи,
куда б ни подался, всё
в тебе говорит на ихнем,
на ранненебесном, о

крестах да осях, прорехах,
об осени, что, прости, –
не осень. Опять проехал
платформу свою почти».

Роман Смирнов, «Октябрь»

Это были три основных вида анжамбемана. Но поэты не были бы поэтами, если бы оставались в рамках стандартных правил. Рано или поздно они должны были их перешагнуть. Уже у Иосифа Бродского (в той же «Лагуне») наблюдаем внутрисловный перенос:

«Шпили, колонны, резьба, лепнина
арок, мостов и дворцов; взгляни на-
верх: увидишь улыбку льва…»

Конечно же, широко используют этот вид анжамбемана и сегодняшние поэты. Вернёмся к Елене Севрюгиной:

«и я обращаюсь к аллаху кришне и будде
пусть они скажут что люди совсем не люди
что у них вместо ног хвосты гениальный руди-
мент чтобы плавать на самом глубоком дне»
Елена Севрюгина, «Люди плывут…»

Что они только не вытворяют, эти сегодняшние поэты! Отрывают союзы и предлоги от их «родных» слов и предложений, плетут цепочки из фраз, подхватывающих в середине строки друг друга, безжалостно режут слова… И в результате случается такое чудо, как, к примеру, стихи Светланы Андроник-Шимановской:

«Но случается время, в одно из утр, кроме сводок и новостей,
про обвалы на биржах и том, что приближается астероид,
говорит: «Ухожу... Алоха... Окна плотней закрой, ведь
обещают грозу...»
Светлана Андроник-Шимановская, «Алоха»

И наконец, целый каскад переносов: «наброс», разрыв объекта с местоимением «чей», разрыв слова — волнение, страсть, мольба!

«Останови, мой Бог, водоворот.
До берега не каждый доплывёт,
Хромой, дурной, случайный и незрячий.
Умерь теченье, вера чтоб не зря, чей
голос дал волнению воды
и ветру знак утихнуть на корме,
пусть только тот помилует, отме-
рит дни и ночи дособрать плоды…»
Светлана Андроник-Шимановская, из кн. «Островенное»

Читая все эти стихи, понимаешь одно: анжамбеман — не самоцель. В умелых руках это великолепное средство выразительности, а кроме того, оно даёт огромные возможности создания новых блестящих рифм. Я не случайно уточняю «в умелых руках». Увы, не всегда и не у всех получается так хорошо. Поэтому пользоваться приёмом нужно осторожно, чтобы разрыв не испортил стихотворение. И тут уж только талант и чувство меры поэтам в помощь!

Применяет ли анжамбеман автор этих строк? Конечно. Иногда этого требует не до конца высказанная мысль, иногда хочется её усилить. В целом опыт в использовании этого приёма у меня скромный, без особых новаторств и экстрима, но… кто знает? Вдруг когда-нибудь…

Рассвет. Созвездий караван,
влеком механикой Лагранжа,
бледнеет. Погляжу в экран,
вздохну. И поиграю в анжам-
беман!