Третий день тишина корёжит постылая.
Словно что-то паяет, разлучница, канифолью.
Измотав до предела, внезапно совсем стихает.
Мне бы только не рухнуть. Мне бы собраться с силами,
наплевав, что где-то за рёбрами остро мешает,
отдает под лопатку и жжёт за грудиной болью.

Я диагноз поставлю. Эка невидаль – нате!
Что ли зря у гранита науки моего куска не хватает?
Стено... как её там – кардия... Бывает хуже.
Я мечусь по квартире, как будто в шестой палате...
Суть не в том, что болит. Здесь причина гораздо глубже:
он меня хронически не-по-ни-ма-ет...

Да и как нам найти этот чёртов консенсус?
Ведь мы разные: я – его отражение, ну, а он - Мужчина!
Мысли наши – сплошная противоположность.
Всё равно, что сравнить мустанга и здоровенный Лексус:
мчат вперёд, но с заправкой, уходом – сложность.
Мир расколот на части и у каждого – лишь половина.

На моей, если вспомнить песенку «Из чего же?...» –
облака из грёз, ванильный домик, верёвочные качели,
истерии искры, романтика, глупой печали лужи...
На его плацдарме – от траков выбоины и запах кожи,
бархатистость тембра и строгость морозной стужи.
Да ещё – отточенный дротик, что метко стреляет в цели.

Конгруэнтность? Увольте! Никогда не была в математике
сильной... Обожала химию, литературу.
Он, напротив, всегда отличался в предметах технических.
Что нашла балерина в стойком оловянном солдатике?
Начиталась от скуки романов и саг фантастических –
вот и сиганула за ним в огонь... дура...

Мы совсем не похожи. И всё-таки... всё-таки...
Только он мне вправе сказать: «Ты такая глупая!».
Лишь в его руках тает воском мой взбалмошный феминизм.
Ну... чего ты? ... Расселась. Довольно слезливой патоки.
Едет твой ненаглядный. Выключай, наконец, свой эгоцентризм!
Он голодный и страшно скучал, а ты не одетая и не обутая...