В иконной лавке тесно чудесам
и вольно от постыдного, мирского.
За дань мне служка выдала осколок
небесной тверди: крестик-талисман.

Я поместил на шею лёгкий груз.
Гоня пренебрежение к затее,
перекрестился, в храм шагнул робея
и оглянулся:
- Ждите я вернусь.

Вороны с "кра" слетающие вниз
на россыпь аппетитных хлебных крошек,
коляски, мамы, семь церковных кошек
и дождик узурпировавший высь.

Среди колонн, свечей парил елей,
назло себе, во всём рациональный,
я подошёл к Спасителю, о главном
просил, скорбя. Будь чуточку смелей,

я вымолил наверно сотню лет
в раю земном, где был бы я обласкан,
но шëпот мой звучал предельно ясно.
Спаси мол от войны и прочих бед

несовершенный, старый, глупый мир:
мамаш, детей, ворон и толстых кошек,
оставь - как - есть; пусть это невозможно,
прости Господь, какими - есть - прими.

Вприпрыг скачу ступень, ещё ступень.
О счастье, наконец открылась правда:
в земном пути нам лишнего не надо, -
кусочек неба - нужный инструмент