Звучанье тишины, не взорванной тревогой,
иль ожиданьем встреч, иль ропотом молвы,
ключи подспудных вод, заснувшие, исторгнет –
укрытых отомкнет, забытых – оживит.
Дай заглянуть в себя! По трещинам, извивам,
по капиллярам недр недужныя души
немым и бесконечно-медленным наплывом,
подъемля разный сор, вода наверх спешит.
И вот, как в старом сне, сбывающемся въяве,
ее зеркально-оловянный блеск
покроет все вокруг, под сводом туч оставив
верхушки голых вётел - брошенных невест.
Что ни ветла – распавшаяся дружба
или разлука, ставшая судьбой…
И вдруг себя былую обнаружишь,
что в столб застыла соляной.
Скажи, в какой дали, туманности безбрежной,
по истечении лет световых и зим,
мы снова встретимся – такими же, как прежде,
и на коньках легонько проскользим
по млечным трассам?.. Тишина звеняще
рассыпалась на тысячи «динь-дин».
Невозвратимо даже настоящее.
Неотвратимо то, что позади.