Первые строки — напротив очи
Мужские —  да только Божьи ли? — 
Вам хочется рифмы творить — пророчить:
«Вечность счастливо про́жили!»
А вечность тянется — столько лет! — 
Москва, Коктебель беспечные — 
И жить, как двигаться по земле
С лёгким мешком заплечным.

Но только гро́мами — навь и правь — 
Запирай все окна да двери!
Царь — это про́житое «вчера»
Ныне другие веры.
Вновь пророчить — не так легко: 
Размытая грань хорошего,
Но рифмы вы забивали, как кол,
В — своё ко всему — прошлое.

«Не убий» трещали наганы
Сквозь жгущую чернь ствольную,
Ещё живых добивали ногами,
А вам становилось больно.
Сначала казалось: вот она — вольница,
И солнце восходит ало,
Теперь — ничего не вспомнится:
Память устала.
И жизнь жить, — ради чего? — 
Враньё, наговоры, сплетни,
И целая вечность вмещается в год,
Где вы — миллионнолетняя.

Царь — Богу, муж — Богу же:
Есть место всякому, — вот оно! — 
Да только не выйти обратно: сторожем,
Пётр злой и потный.
Кто теперь вспомнит верёвку серую:
Выбранный путь — в выси ли? — 
Но чаши горечей — вслед за первой — 
За всех на земле выпили,
И в стылых сенях — как на крест — и вверх! — 
От мира, обузой ставшего;
Но вот опять прорастает век
Тугими стихами вашими,
Где первые строки — напротив очи
Тех, кем душа наполнится.
И каждая строчка любовь пророчит
Рифмами-колокольцами...