Ты возвращаешься снова в собственный дом,
Сквозь маршрутку, сквозь ночь, сквозь снег. Мелкий, но всё же снег.
Каблуки скребут по’полу так же, как ложка — дно
Кастрюли, в которой давно уж нет
Ни черта. Надо бы ехать в Москву — столицу погод, —
Но погоды местные гонят и гонят в хворь,
А с ней… Нет, не пустит столичный город
Больную тебя на лютеранский двор.
Говорят, даже Папа Римский больным не ездил сюда.
Но он с докторами пьёт кагор от простуд —
Это, конечно, та же святая вода,
Ты тоже всё время хлебаешь воду, только не ту —
Травяные чаи, компоты и лишь иногда боржом,
А в Соборе орга́н трубами вмиг поник,
Пытаясь продуть басовито: «Как же?! А мы ведь ждём…
Римского Папу послушав, кагора стакан прими
И приезжай!»
……….Но ты возвращаешься снова в собственный дом,
Ведь римские папы давно тебе не указ,
Ведь пытаясь добраться до «ре», ты случайно съезжаешь в «до»,
Потому что простуда всерьёз за тебя взялась.
Потому что в маршрутке — душно, на улице — снег;
И скребут каблуки по’полу — чирк да чирк…
Лютеране в Соборе может ещё и есть, но тебя там пока что нет,
Потому что врачи — не ангелы, а ангелы — не врачи...