Там, где глаз моих васильковых
Синь густая поразлита
Топчут, гадят, на всё готовы
Мразь да всякая сволота.

Там, где дней моих позолота
В кудри хлебные завита
Пахнет Русью и каплей пота,
Как за пазухой у Христа.

Там, где исповедь — не искусство
А любовь — маета, оброк.
Вдруг становится очень грустно
Знать, что все-таки одинок.

Там, где люди, да что там, люди,
Божий Суд не прощает, нет,
Я читаю стихи Иуде,
Вспомнив звон тридцати монет.

Там, где правда под нож пропойце
Харкнет кровью на белый снег,
Отмстить за талант готовится
Чёрный-иссиня человек.