Я слепну в мертвенном полумраке, где заблудился каяк понурый.
Рыбак, не бойся!
Чужие страхи меня пьянят, порождая бури,
когда из гибельной круговерти дорога – в чёрное поднебесье.
Но я устало от шумной смерти. Утешь меня безмятежной песней.

Покуда солнце во мгле зажато, а мир беспомощно суеверен,
молочный воздух пушист, как вата, и значит спрятан надёжно берег.
В утробе лодки, средь волн и пены, где бесконечность – от кромок вёсел,
ты слаб и мал, властелин вселенной, познавший двадцать неполных вёсен.

Ты, помня ужас моих проклятий, впотьмах обрушенных на добычу,
поёшь о доме! В усталом взгляде – тоска, смятение и… величье.
Я знаю – небо сегодня глухо, дрожит, как ветхая парусина.
Но слышит ветер мольбу старухи, глядящей вдаль в ожиданье сына.

Смешались крики зовущих чаек и человечьи скупые стоны.
А через морок плывёт к причалу каяк, не зная, что он спасённый.