Провалы мрачны, скалы чёрны,
Покрыты хмарью, как чалмой.
Ветров пронзительных валторны
Сзывают бесов в пляс лихой.

Снег закрутив, горища варит
Пушистый пудинг. Тьма крута -
Кромешна: не видать ни твари,
Где глубина, где высота?

Не проявляя очертаний,
В кошмаре непогодной мглы
Ветрище лбом своим тараня,
Яга летит вкруг скальных глыб.

Метлой размахивая гневно,
Вливает ярость в круговерть,
Которая, являя ревность,
Вся бьётся в каменную твердь,

Лавиной гулкой по обрыву,
Катится в бурю - в жадный клюв.
И вопли резко, как ножи вдруг
Раскатно воздух полоснув,

Ревут, стегая непогоду:
"Гони, трухлявая! Гони!" -
Врезаясь в адский бал уродов,
В смятенность пляски и возни,

Резка, во всём неимоверна,
Непредсказуемо жутка -
Летит, Яга - мой бред низвергнуть!
И к ней влечёт меня тоска...

Внимать безумству снежной бури,
Вжимаясь в лёд на лбу горы,
Впитать всю страсть сполна, до дури,
Тряпицей сердца, где надрыв,

Насквозь продуть всю онемелость
Души, уткнувшейся в тупик,
Стирая в мел все мысли смело,
Теряя в эхе чахлый крик.