Омела-память свои пустила корни.
Дымят, сгорая, года, как хворост.
Там, где-то в прошлом, мой рассвет, весенний возраст
И жизнь другая – безыскусней и задорней.

Ириски, риски – и море по колено,
Светла улыбка, легка походка,
Там гадкий прыщик, что вскочил на подбородке,
И дразнит юбочка в обтяжку из кримплена.

Идут «Мгновенья», и Штирлиц на экране.
Мы пишем «шпоры» у Иванова.
Поёт напротив ресторан: в окошке снова
«Поспели вишни в саду у дяди Вани».

Опять всплывает в сознанье день давнишний,
И всё понятно в том дивном мире:
Одесса-мама как своя у нас в Сибири;
Июнь, экзамен, в кабаке «Поспели вишни»…