У знакомой волшебницы странная дочка –
в благородном сердечке отвага горит.
По тропинкам лесным, по оврагам и кочкам
вечно носит её от зари до зари...

Старый кряж, как колдун со спиной искривлённой,
будет юной "разбойницей" в бой вовлечён,
а кусты, что похожи на злого дракона,
обезглавит она деревянным мечом!

Подорожником свежие раны залепит,
умываясь в ручье, расшугает плотвиц,
залихватски поправит беретик нелепый,
в небо свистом поднимет испуганных птиц.

Станет с зайцами, празднуя радость победы,
по траве кувыркаться, без всяких забот.
Вместе с белкой орехами сядет обедать,
их водой родниковой с ладошек запьет.

На закате, отмытая мамой до блеска,
с золотыми кудрями, по пояс длиной,
превратится "разбойница" эта в принцесску,
засыпая под желто-медовой луной.

Брызнет золотом ночь на лиловое небо,
станут травы от свежей росы тяжелей.
Мама книжку закроет про быль или небыль,
и окно распахнет, приглашая гостей...

Изо всех уголков заповедного леса
полетят огоньки, невесомо легки.
Эльфы, девочке сон сочиняя чудесный,
светлой аурой нежно коснутся щеки.

Ночь растает далёким русалочьим смехом,
испарится под звонкую птах болтовню,
и, разбужена гулким кукушкиным эхом,
улыбнется "разбойница" новому дню.

И опять убежит, забывая умыться,
чтобы в схватке с "врагом" острый меч обнажить!

Говорят, её папа был доблестный рыцарь.
Почему бы и нет? Может быть... Может быть...