Кинь в рюкзак горчинку алкоголя,
дым шашлычный, пляску саранчи,
выйдем к побережью Алаколя
в шорохах арктической ночи.

Чтобы там, на холоде трескучем,
темень опрокинулась ничком,
чтобы налились пустые тучи
среднеазиатским молоком.

Пусть луна штурмует сонный берег,
(где ни откровений, ни души),
рыхлая, как манго в Актубеке,
бледная, как персики в Акши.

«Посреди оглохших и незрячих, —
скажет, опустившись на причал, —
ни отыщут вас, ни перепрячут,
ни осудят вас, ни разлучат».