О том, что больше никогда
я не коснусь руки,
что будут письма, города,
короткие гудки,
как лес под крыльями бежит,
как дышит сном вокзал, -
еще не начиная жить,
я все об этом знал.

Сквозит заклепками дюраль,
прозрачен самолет,
внизу ползет Нарымский край,
густая кровь болот,
какая ж сила нас ведет,
соединяя нить,
и право горькое дает
с тобою говорить?

В пустой гостинице, во сне
твой голос задрожит,
твое присутствие во мне
загадочней, чем жизнь,
во сне - но и на полчаса
в беспамятство не впасть,
пока ночные небеса
не выплачутся всласть.