Ветер, влетая в левое ухо и вылетая в правое,
Оставляет в моей голове щебет птичьей оравы,
Славящей червяка, греющегося на солнце безлапым торсом,
Ещё живого — съедение будет после, — 
Но уже в уме поделённого на огузок, грудинку, бёдра...
И всё неизменно по свежести только высшего сорта,
А не как в соседствующем со мной гастрономе — 
Храме безумных запахов и несущественных экономий
Времени. Хватай, что дают. Цвет не имеет значения,
Пока на вкус и на цвет бесплатное есть лечение.

Представилось вдруг: дятел колотит в подагрическое колено
Синицу, переедающую солёное ежедневно,
Тромбом вены мизинца страдает залётная сойка,
Убивающая своё здоровье стояньем за барной стойкой…
Нет, я не против бара, пусть он не бесплатный вовсе.
Ведь потом, при нужде, мне бесплатно починят зубные кости,
Вставив пластмассу с износостойкостью электролитической меди — 
Не для жевания, вероятно, но дающей улыбку денди.

Щебет птичьей оравы, застряв в голове, тревожит.
Червяк, устав загорать, ползёт с травяного ложа,
Грач, чёрный, как будто он — потомственный житель Судана,
Пытается взять добычу себе, только нежданно
Для меня самого, рука хватает червя за тощую талию — 
Зря ли в моей голове птицы эхом скандалили? — 
К чёрту поход в гастроном, вот ведь она — свежатина!
А потом — по врачам. Провериться обстоятельно.
Не потому что сомнения. Червяк не вреднее стейка говяжьего,
Но за бесплатно лечиться — кто же себе откажет?